Венец судьбы
Шрифт:
— Ты можешь измениться, — умоляла я, и сердце колотилось, эхом отдаваясь в ушах.
— Дело в том, что я не хочу меняться. Мне нравится охотиться на тебя, а за твоими детьми будет ещё веселее, особенно после того, как убью твоего мужа. Калиин будет особенно приятным лакомством, поскольку я постараюсь наказать её так, как мой сын не смог поступить с тобой.
Я уставилась на Вила, понимая правдивость его слов. Райдер встал, ударил его ногой в лицо, прежде чем повернуться к мужчинам, отдавая приказы.
— Я люблю тебя, Фейри. — Я наблюдала, как обсидиановые глаза поднялись, чтобы встретиться с моими.
— Я тоже люблю тебя, Питомец, — ответил он, смотря на меня, и покачал головой, расстроенный тем
Райдер подошёл к одному из столов, которые установили на лугу. Сев, он поднёс бокал к губам, когда я шагнула вперёд, материализуя меч, который Зарук сделал для меня. Он назвал его богоубийцей. Я подняла клинок высоко в воздух, затем со всей силы одним быстрым ударом снесла голову Вилу с плеч.
Царство Фейри взвыло, когда я выронила меч. Все повернулись, когда я прижала флакон со светящейся голубой жидкостью к губам. Я начала запрокидывать голову, чтобы выпить полную бутылку эссенции, необходимой для того, чтобы стать той, кем была создана, затем Малахия выхватил её у меня из рук. Я вскрикнула, уставившись на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Он осушил пузырёк, под стучащую у меня в ушах кровь.
— Нет! Нет, ты не можешь! Ты не представляешь, что наделал! — Я заплакала. — Малахия!
Он печально улыбнулся и положил руку мне на щеку, пока все в ужасе наблюдали, как мир вокруг начал грохотать. Он прижался головой к моему лбу под завывающий ветер, и Царство Фейри сильно задрожало.
— Я знаю, что сделал — только что украл твою судьбу.
— Моей судьбой было стать Древом Жизни! Не твоей. Я жила, и я любила. Я познала семью и вкусила страсть в объятиях моего возлюбленного. Ты никогда не знал ничего, кроме боли. Это несправедливо! Ты заслуживаешь жизни! — закричала я от отчаяния, а он смахнул слёзы большим пальцем.
— Сестрёнка, ты ошибаешься. Ты показала мне, что значит быть любимой и познать любовь. Синтия, ты показала мне, как быть бескорыстным и свободно отдавать. Ты научила меня, что такое жертвовать собой ради любви, и на что способна семья, чтобы защитить друг друга. Я могу сделать это для тебя, ты — моя единственная семья. Я свободен от тюрьмы, сестра. Свободен чувствовать, как солнце светит мне в лицо, и познавать мир, пока расту в Царстве Фейри. Я не могу быть частью Фейри каким-то другим способом, не разрушив его, но это могу, и стану им для тебя. В тот момент, когда ты вошла в ту тюрьму, я понял, что тебя послала туда могущественная сила. Я выбираю это, чтобы познать этот мир и наших людей. Это не прощание. А небольшое расставание. Я буду рядом, когда понадоблюсь тебе. Это моя судьба. Как однажды сказала мудрая, храбрая женщина своему будущему мужу, мы сами выбираем свою судьбу, а не какую-то предопределённую ерунду.
— Тебе не следовало этого делать. — Я яростно обняла его.
— Я сделала это для тебя. Ты ещё не закончила жить. — Малахия отступил и, улыбаясь, взял мою руку в свою. — Ты нужна детям и мужу. Посмотри на него, наблюдающего за тобой. Он любит тебя. Ты нужна ему, как и этому миру, сестра. Царство Фейри нуждалось во мне по-другому. Жизнь состоит в том, чтобы поступать правильно. Это правильно для меня и для тебя, и хотя ты не хочешь этого признать, будешь жить ради нас обоих.
Я рыдала, когда Малахия опустился на колени на траву, улыбаясь, когда земля начала дрожать. Его тело исказилось, и жуткое зеленовато-голубое свечение окружило его и земля поглотила тело.
Райдер шагнул ближе ко мне, когда корни вырвались из земли, образуя красивое, высокое дерево, которое стояло перед нами. Оно светилось, когда ветви вытягивались в длинные, плавные ветви с
— Я никогда не должна была быть твоей. Ровно столько, чтобы создать наших детей. Дану, она не пожертвовала своей жизнью ради моей. Не так, как мы предполагали.
— Синтия права. Моя сестра никогда бы так не поступила, потому что была эгоистичной сукой, которая думала только о себе, — признала Дестини, и мы повернулись к ней.
— Где моя дочь? — потребовала я, обращаясь к Дестини. — Я знаю, что Дану намеревалась сделать. Где мой ребёнок?
— Я не смогла довести дело до конца, — прошептала Дестини, и слёзы наполнили её глаза. — Я нарушила клятву. Я должна была защитить детей и удержать их в Городе Богов, передав Калиин сущность Дану, чтобы она могла стать такой же, как она. Но твоя дочь… она прекрасна и непорочна. В ней есть всё, чем Дану не была, и если бы я осуществила планы Дану, разрушила бы Калиин и её судьбу. Вил должен был выбрать одного из мальчиков в роли нового хозяина, который приютил бы его, чтобы другие боги не почувствовали, когда он покинет этот мир. А третьего мальчика должны были убить. Но я отправила тебя к брату, потому что лишь он мог сделать тебя тем, кем нужно, чтобы помешать этим планам. Я защищала Малахию и давала ему силу, чтобы он смог пережить тот ад, в который приговорила его Дану. Она бросила своих детей. Я заботилась о них, потому что не могла родить своих, поэтому её сироты стали моими. Я защищала тебя и вела всеми путями, чтобы ты вовремя добрался до этого места. Вот что такое судьба, Синтия. Я ничего не оставляла на волю случая, даже то, с кем ты хотела бы создать своих детей. Я оставила сущность богов там, где Райдер мог бы найти, потому что тебе нужна была причина, хотеть такой судьбы.
— Ты могла бы что-нибудь сказать! — огрызнулась я.
— И разве, чёрт возьми, было бы забавно? — спросила она, скрестив руки на груди.
Я уставилась на неё, качая головой, а Райдер начал рычать.
— Потому что это не дерьмо типа «Игры престолов», — Савлиан с отвращением фыркнул, сморщив нос.
— Мы боги. И не придерживаемся тех же границ, что вы и вам подобные. Вы никогда не заглядывали в мифологию и не видели генеалогическое древо с ветвями, восходящими к отцам и дочерям, создающим жизнь? Я говорила, что они ненормальные? У всех была судьба, а у Дану было больше замыслов для каждого существа и всех, к кому она прикасалась, включая… — Дестини повернулась ко мне.
— Меня? Я в курсе её планов в отношении меня. Дану создала меня, чтобы я стала источником силы Фейри. Я должна была заменить Вила на Древе Жизни, чтобы они могли покинуть этот мир, а Атум никогда бы об этом не узнал. Вот почему мне было суждено спасти Царство Фейри. Как чертовски самоотверженно с её стороны — но подождите, она не самоотверженная. Только ради своего мужа. Видишь, я собрала всё воедино. Атум забрал жизнь Дану вместо меня, потому что она никого не любила, кроме себя и Вила. Но он не мог почувствовать, что Вил лишил его жизни, потому что был здесь, в Царстве Фейри, скрытый в мире, который излучал его силу и сущность. Вот почему Фейри не могли принять жизнь, а мёртвые не могли обрести покой. Даже после того, как мы исцелили дерево, этого было недостаточно. Хозяина там больше не было, но Дану знала, что ей нужна Калиин и мальчики, поэтому помогла нам спасти их, добавив свою силу к дереву, чтобы оно приняло их. Она ожидала, что я стану деревом, а она и её муж войдут в тела моих детей, как только умрут. Носители с подходящей ДНК — идеальные сосуды. Итак, где, чёрт возьми, мои дети?