Венецианский купец

Распопов Дмитрий Викторович

– Попробуйте! А я отправлю доклад папе и в конгрегацию ведения его дел.

– С Божьей помощью тогда, брат.

– С Божьей помощью, брат.

***

Ничего не понимающие рабы были выстроены в ряд в одном из колонных залов дворца. Стоящий посередине стол с двумя большими шкатулками притягивал их взгляды, но самого хозяина торжества всё не было. Хотя нет, вот и он, как обычно, стремительной походкой влетел в зал, деловито окинул всех взглядом и остановился рядом со столом.

– Кого назову, подходим ко мне, – я опустил руки в каждую из шкатулок, где были разложены по два

документа, скреплённые печатями на каждого из рабов, и кошельки с десятью шиллингами в каждом.

– Зозим, – первую я позвал девушку, та, оглядываясь на своих товарищей по кандалам, боязливо подошла.

Я протянул ей обе руки, в одной из которых лежала вольная и десять шиллингов, а во второй документ о переводе её из положения рабыни в статус слуги нашего дома. Объяснив это на словах, я предоставил ей выбор. Девушка колебалась недолго, взяв деньги и вольную. Я пожал плечами, вызывав следующего. К моему огромному удивлению, все без исключения выбрали деньги! Даже северянин, который показал мне принципы боя и тренировки для закаливания тела, и тот схватился за кошель, даже не раздумывая. Даже Чжан Юаньсу, извинившись, сказал, что хотел бы умереть на своей родине, и взял деньги!

Такое поведение людей меня озадачило и стало даже немного грустно, я-то рассчитывал совсем на другой результат! Так что, отдав приказ всех накормить и отпустить с миром, я в расстроенных чувствах направился к себе, встретив по пути маму, которая, увидев моё задумчивое лицо, сменила направление, повернув ко мне.

– Дорогой? – она присела, чтобы оказаться на одном уровне со мной. – Что тебя расстроило?

– Никто не захотел остаться, – буркнул я, – только зря бумагу перевёл и заплатил нотариусу.

– Я же тебе говорила, – она ласково провела рукой по щеке, – сумма, отдаваемая им, была слишком велика.

– Это если рассматривать просто деньги! А если брать еду, проживание, жалование в конце концов! – я стукнул кулаком по колонне, и он сразу заныл.

Мама взяла мою ладонь в свою и, видя, что я поморщился, стала дуть. Со стороны входных ворот внезапно послышался какой-то шум, затем дробный бег одного из охранников, который вылетел на нас, едва не сбив при этом.

– Госпожа графиня, там! – выпучив глаза, он показывал рукой в сторону ворот.

– Что там, – голос мамы похолодел на десяток градусов, – потоп, извержение вулкана? Святая Дева, вернусь, прикажу тебя выпороть.

Выпрямив спину, и сопровождаемая ошарашенным охранником, она пошла разбираться, я же, пожав плечами, отправился к себе, вздыхая и сетуя на людскую неблагодарность. Вот только позаниматься мне не удалось, едва я сел за чтение, как прибежала кормилица с не менее заполошенным видом, чем ранее охранник, и сказала, что графиня просит меня спуститься в обеденный зал. Поняв, что спокойствия в этом доме мне никогда не найти, я последовал за ней. Мама была не такой человек, который будет дёргать меня по пустякам, уж в этом я был уверен.

Когда я зашёл в зал, то увидел занимательную картину. Мама сидела на коленях прямо на полу перед развалившимся на кресле стариком, одетым в красные одежды и такого же цвета маленькую шапочку.

– Витале! – шикнула она на меня, видя, что

я неподвижно замер в дверях.

– Да, матушка, вы звали меня? – я подошёл ближе и низко поклонился незнакомцу.

– Познакомься, это кардинал Альбино, – она сурово посмотрела на меня, видя, что я не падаю ниц, как она.

– Ваше высокопреосвященство, мой третий сын, о котором вы спрашивали, – представила она нас.

– Если быть совсем уже точным, то спрашивал о нем его святейшество Папа, – добродушно посмотрел на меня кардинал, – а я всего лишь проезжал мимо вашего города по пути в Рим, когда меня нагнал гонец.

– Как? И главное, чем мой нерадивый отпрыск… – она лёгким шлепком по попе всё же усадила меня на колени перед стариком, прямо рядом с собой, – мог заинтересовать самого главу католической церкви? – в священном трепете поинтересовалась она.

– Меня это так же удивило, как и вас графиня, – он достал тонкий стальной тубус, в котором и было послание, – но вот тут есть все нужные подписи и печати, так что это не шутка. Папа лично просит вашего сына прибыть в Рим к нему на аудиенцию, а поскольку я направляюсь туда же, то буду его сопровождающим в этом долгом путешествии.

– Но, это так неожиданно, – мама не знала, что сказать.

– А можно отказаться, кардинал Альбино? – вмешался я в разговор, за что тут же получил ещё один шлепок. Как я уже говорил, в вопросах веры мама была слишком уж строгой к себе и ко всем окружающим.

– Конечно, можно, – он с такой широкой улыбкой посмотрел на меня, что я сразу приуныл, – отказаться можно всегда, ведь это просто просьба.

– Он поедет, ваше высокопреосвященство, – мама всё решила сама, – когда вы намерены продолжить путь? Не можете хотя бы немного погостить у нас?

– К сожалению, дорогая графиня, всё, что я могу себе позволить, – это отдых сегодняшней ночью, – он устало покачал головой, – завтра с рассветом нужно трогаться в путь.

– Тогда давайте я покажу вам ваши покои, ужин будет подан через два часа. Все слуги в вашем распоряжении, ваше высокопреосвященство, только позвоните в колокольчик.

– Благодарю вас, дорогая, я бы с удовольствием смыл с себя дорожную пыль перед вечерней молитвой, – поблагодарил он её, вставая.

Когда мама вернулась, я попытался высказать своё мнение, которое моментально было задвинуто далеко и надолго. Любящая мать уступила место католичке, и с этим ничего нельзя было поделать.

– Нужно всё подготовить, – она моментально переключилась на другие проблемы, – собрать отряд охраны, попросить дядю сопровождать вас, собрать продуктов, хотя он сам это сможет сделать.

Я, поняв, что в данном вопросе перечить ей бесполезно, отправился к себе.

***

Через два часа в доме было не протолкнуться. Новость о том, что к семье Дандоло прибыл посланник от Папы, да ещё и целый кардинал-епископ, в считаные часы облетела нашу большую деревню, называемую по какому-то недоразумению городом. От родственников и просто знакомых не было отбоя, двери не успевали открываться и закрываться, а когда меня позвали вниз, сказав, что прибыла лодка будущего родственника, я обречённо поплёлся к нему. Было понятно, кто меня ожидает.