Венера и воин
Шрифт:
Друзилла с шумом выдохнула воздух.
– Ну у тебя и нервы! Ты едва избежала смертного приговора и еще думаешь о пятнах на платье.
Ромелия приняла Флавию в своих личных покоях. Так как визит не был официальным, как в день рождения или в один из крупных римских праздников, сорить деньгами бессмысленно. Однако покои Ромелии были достаточно роскошными, чтобы прием внушал уважение знатным посетителям.
На Флавии была одежда в крупных складках. Она опустилась на кушетку и улыбнулась Ромелии. На счастье Ромелии, на гостье сегодня
Ромелия заметила порозовевшее лицо подруги – видимо, она была очень взволнована. Глаза у нее горели от сдерживаемого напряжения.
– Итак, дорогая Ромелия, игры, которые организовал твой супруг, действительно были несравненными. О них будут говорить и через сто лет. В Риме в настоящее время нет другой темы для бесед. А что ты скажешь о Клаудиусе, разве он не подобен богам? Он, должно быть, любимец бога войны Марса. Кто иначе мог придать ему такую невероятную силу? Представляешь, он лежит в казармах при цирке и за ним ухаживает Лентулус, а женщины стоят в очереди, чтобы предложить ему лекарство.
Глаза Ромелии округлились.
– О Клаудиусе столько говорят?
– А о ком же еще? Он герой Рима, гигант арены. Ах, этот мужчина чудесен! – Флавия восторженно подняла руки.
Ромелия уставилась на нее. Затем она презрительно скривила губы.
– Не преувеличиваешь ли ты слегка? Ведь он всего лишь гладиатор, он посвящен смерти.
– Конечно, это так, но в этом-то и вся пикантность. Любовь и смерть так близки друг к другу. Гладиаторы не знают, сколько им осталось жить, и, может быть, поэтому становятся совсем особенными любовниками: ненасытными, грандиозными, просто божественными.
Ромелия слушала с открытым ртом, пока Флавия произносила слова как в экстазе. Глупо было так удивляться, она быстро спохватилась и кисло улыбнулась.
– Что ты знаешь о его искусстве в любви? Что говорят об этом?
Флавия хихикнула и обмахнулась тонким надушенным платком.
– Я не могу тебе этого сказать, это слишком интимно.
– Так, так. – Ромелия притворилась, что ее это не интересует. Затем она громко хлопнула в ладоши. Друзилла, Пила и еще один раб поторопились войти.
– Принесите вина… побольше… и свежие фрукты, – приказала хозяйка.
Рабы поторопились уйти, чтобы выполнить все в точности и быстро, и Ромелия снова удобно откинулась на мягкой кушетке.
– Народ болтает многое, и разве можно верить сплетням меретриц?
– О, я узнала это не от меретриц, с такими женщинами я не общаюсь. – Она снова хихикнула.
Ромелия нервно сглотнула и сжала челюсти.
– Меня бы удивило, если бы ты так низко пала, – резко ответила она.
Пила и Друзилла принесли воду и вино. Ромелия сделала отрицательный жест рукой, когда Пила
Она надеялась, что неразбавленное вино быстро развяжет язык Флавии.
Флавия сделала глоток, довольно облизнулась и посмотрела на Ромелию из-под полуприкрытых ресниц.
– Я предпочитаю сама убедиться в том, о чем так много говорят.
Одним движением Ромелия выпрямилась.
– Ты же не хочешь мне сказать, что ты…
Флавия кивнула и снова хихикнула.
– Вот именно! Я пригласила Клаудиуса.
– Я думаю, что дела у него идут не очень хорошо, если…
– Еще как хорошо, он должен тайно выбираться из казарм, чтобы его не поймали толпы поклонниц, осаждающих здание. Я дала ему вино и лекарство из чудесных растений, пробуждающее к жизни, а потом я ему подарила волшебный амулет, который он сейчас носит на теле.
– Ах, так, а как же обстоит дело с его любовными качествами?
– Ах, это. Когда мой супруг удалился, я увела Клаудиуса на маленькую прогулку в парк, и там, за клумбой роз, мы скользнули в траву…
– И? – Глаза у Ромелии расширились.
– И там я лично проверила его качества.
– И?
– Реальность превосходит все мыслимые сплетни.
Фыркнув, Ромелия снова улеглась на кушетку.
Сначала она презрительно скривила рот. Чтобы такая приличная женщина, как Флавия, валялась с гладиатором под кустом роз?! Ну и сюрприз! С оттенком осуждения, высокомерно она отозвалась:
– Это не пристало женщине твоего положения.
Флавия громко рассмеялась.
– В каком прошлом ты живешь, Ромелия? Гладиаторы в высоком фаворе у женщин нашего положения. Считается чрезвычайным шиком, если тебя соблазнит один из этих бойцов. Ах, это так волнует! Действительно, пахнет потом, кровью и смертью!
Ромелия сморщила нос.
– Они так воняют?
– Нет, в переносном смысле, конечно. Но только представь себе, руки, которые так безжалостно убивают, – гладят твое тело.
Ромелия подавила дрожь.
– Но это же гладиатор.
– Ты ничего не знаешь о жене Александра Перселиуса? Она позволила гладиатору похитить себя.
– Позволила похитить? – переспросила Ромелия, растерявшись.
– Да, это сейчас в моде. Только представь себе, ты бежишь с таким могучим парнем, день и ночь ты находишься рядом с ним. О, как романтично! Ты постоянно в опасности. Гладиатору грозит смерть, женщине – изгнание.
– Ну и что она получит от этого? – Ромелия все еще не понимала, что в этом может быть такого возбуждающего.
– Ах, ну это же напряжение нервов, это приключение, и все время ты в его власти. – Она качнулась, как от страстного ужаса. – Я думаю, я позволила бы Клаудиусу похитить меня.
– Но тогда тебе пришлось бы жить в бедности, в нищете. Я не знаю ни одного гладиатора, который был бы достаточно богат, чтобы предложить тебе такую жизнь, какую ты ведешь рядом с Барбиллусом.
– О, я не убежала бы просто так. Конечно бы, я захватила с собой свои драгоценности и деньги, ну и, когда тебе все это надоест, ты всегда можешь вернуться и сказать, что гладиатор похитил тебя ради денег.