Венера плюс икс

Старджон Теодор Гамильтон

– А вот в этот аспект жизни Лидома мы вовсе не посвящали Чарли Джонса - он бы никогда в это не поверил. Ни один хомо сапиенс не захотел бы или не смог бы поверить. Никогда в истории человечества стоявшая у власти группа не отказывалась от власти кроме как под давлением.

Мы должны быть такими, какие есть, оставаться такими, хранить умение обрабатывать землю, поддерживать умение постигать самих себя через религию и любовь, изучать гуманизм, двигаясь в направлении от природы к себе. Время от времени мы должны встречаться

с хомо сапиенс и проверять, готов ли он уже жить, любить и верить без помощи искусственно внесенной бисексуальности. Когда он будет готов - а это неминуемо случится пусть хоть через десять или пятьдесят тысяч лет - мы, лидомцы, просто прекратим свое существование. Мы не создали у себя утопию. Утопия - это нечто совершенное и завершенное. Мы же преходящи, мы - хранители, если хотите, мост в будущее.

Случайное прибытие к нам Чарли Джонса дало возможность проверить, как хомо сапиенс будет реагировать на идею Лидома. Вы увидели, что из этого вышло. Однако, появилась Сутин, что дает нам новую возможность, и теперь мы, прежде всего, должны проверить, достиг ли хомо сапиенс своей собственной зрелости.

– Милвис! Ты хочешь, чтобы они породили новый...

– Нет, не нового хомо сапиенс. Прежнего, но который получил шанс жить без злобы Жить, как живут все молодые существа, под опекой наставников.

Гросид и Назив улыбнулись, глядя друг на друга.
– Это - наша специальность.

Милвис улыбнулся им в ответ, но покачал при этом головой.
– Я думаю о Филосе и Фруре. Пусть живут вместе - они это заслужили. Пусть вернутся на границу Лидома - там им привычно. Пусть молодые люди знают только своих родителей и помнят нас; их дети и дети их детей запомнят их, а мы останемся только мифом...

Мы же будем постоянно следить за ними, возможно, помогать им время от времени; если они не преуспеют, то потерпят неудачу и погибнут, как погибло до них человечество...

И однажды настанет день, когда мы вновь начнем возрождать человечество или снова столкнемся с человечеством... Рано или поздно придет время (мы будем знать это наверное), когда мы будем уверены в возрождении, и тогда Лидом прекратит свое существование и человечество начнет, наконец, жить.

Однажды звездной ночью Филос и Фрур вышли посидеть несколько минут под открытым небом и подышать разреженным холодным воздухом. Кесбу и Сутин уже час как ушли, после сытного семейного обеда, к себе в удобный бревенчатый дом на поросшей лесом горе.

– Фрур...

– Что?

– Молодые...

– Я знаю, - ответил Фрур.
– Очень тяжело говорить об этом, но что-то неладно.

– Может, это несерьезно... может просто беременность.

– Может и так...

Из звездной ночи позвал голос:

– Филос?..

– Кесбу! Дорогой, ты что-нибудь забыл?

Он медленно вышел из тени, голова его была опущена.

– Я хотел бы... Филос?

– Да, дитя, я

здесь, с тобой.

– Филос, Су... знаешь, она несчастлива.

– Что случилось?

– Я...
– Он неожиданно поднял голову и в слабом свете звезд его глаза заблестели - от стоявших в них слез.
– Су такая чудесная, но... но все это время я люблю кого-то по имени Лора, и я ничего не могу с этим поделать! вырвалась у него накопившаяся боль.

Филос обнял его за плечи и тихо, очень тихо рассмеялся. Смех его был настолько сострадающим, сочувствующим, что успокаивал.

– Ах, Лора - не твоя любовь, ее любил Чарли!
– успокоил он молодого человека.
– Чарли умер, Кес.

Фрур вступил в разговор:

– Помни любящих, Кесбу, но забудь Лору.

– Но ведь он любил ее так сильно, - настаивал Кесбу.

– Фрур прав, - ответил Филос.
– Он любил ее. Используй эту любовь. Любовь больше, чем Чарли - она всегда жива. Возьми ее и отдай Су.

Вдруг - Филосу показалось, что выражение лица Кесбу изменилось, но это изменилось освещение - небо заблестело, и звезды исчезли. Фрур коротко вскрикнул. Знакомая им гора показалась совсем непривычной в серебристом свете лидомского неба.

– Вот и закончилось, все кончается, - сказал Филос. Ему было очень грустно.
– Интересно, когда Сиес снова сможет убрать купол... Кес, беги назад к Сутин - быстро! Скажи ей, что все в порядке - серебристое небо нас охраняет.

Кесбу поспешил домой. Фрур напомнил ему вслед: - Скажи, что ты любишь ее!

Кесбу на ходу повернулся и помахал им рукой, совсем, как Чарли Джонс. Еще мгновение - и он исчез среди деревьев.

Фрур вздохнул и тоже неслышно рассмеялся.

Филос задумался: - Наверное, я ничего ему не расскажу... нельзя мешать любви... Бедный Чарли. Знаешь, его Лора вышла за замуж за другого.

– Я - не знаю!

– Да, ты отлично знаешь, что запись церебростиля можно прервать в любой момент. Сиес и Милвис нарочно прервали запись Чарли в момент, когда он был полон любви и мог понять Лидом немного лучше. Но, фактически, у Чарли было больше памяти, чем в записи.

– Он оказался в этом летательном аппарате потому, что хотел улететь от...

– Боюсь, что нет. Она просто надоела ему, поэтому она и вышла замуж за другого. Но я не скажу этого Кесбу.

– Прошу тебя, не надо, - попросил Фрур.

– Новички... в любви, - Филос довольно рассмеялся.
– Чарли был в этом самолете и летел на побережье недалеко отсюда. Там в этом году случилось большое землетрясение, а он - ты знаешь - работал на бульдозере.
– О! Смотри!
– закричал он, взглянув вверх.

Небо начало мерцать и затем засияло.

– Как красиво!
– восхитился Фрур.

– Радиоактивная пыль, - сказал Филос.
– Снова принялись за свое, идиоты.

Они опять начали ждать.