Венгерский политический детектив

Йожеф Габор

Дорога круто петляет, поэтому Хорну не видно, как первая машина подкатывает к автостоянке, медленно проезжает мимо неприятельского автомобиля и припарковывается в нескольких метрах от него. Затем, по сигналу Клода, коммандос с молниеносной быстротой выскакивают из машины. Незнакомцы не успевают опомниться, как со всех сторон оказываются под прицелом направленных на них автоматов, готовых в любую минуту выстрелить.

— Марш из машины! — командует сержант Клод. Захваченных врасплох пленников ставят лицом к машине и обыскивают. У одного из них обнаруживают

заряженный пистолет. В машине чего только нет: тут и подробные карты местности, и магнитофоны, приемник и передатчик и радиотелефон. А из динамика раздается голос Плюме, беседующего со своими коллегами-техниками в диспетчерском зале... Картина яснее ясного!

В этот момент на площадке тормозит подоспевшая вторая машина. Лейтенант Хорн, видя, что задержанные стоят, подняв над головой руки, выскакивает без оружия.

Один из неизвестных — плечистый блондин лет тридцати с лишком; второй — черноволосый, низкого роста, ему на вид под тридцать, не больше, физиономию его украшают густые усы, отпущенные явно для того, чтобы обладатель их казался посолиднее и постарше. Пистолет обнаружен именно у этого усатого. Оба незнакомца одеты в штатское, а блондин, тот даже при галстуке.

Завидев приближающегося лейтенанта, блондин горько улыбается. Натренированным глазом Хорн видит: противник не напуган.

— Приветствую вас, лейтенант Хорн. Будьте любезны скомандовать своим людям убрать оружие, — говорит блондин.

— Незачем поднимать шумиху, — тотчас подхватывает и усатый.

— Кто вы такие? — сурово спрашивает Хорн.

Блондин опускает руки и достает из нагрудного кармашка удостоверение в прозрачном целлофане. Поперек картонки прочерчена красная полоса, а в верхнем уголке красуется швейцарский герб.

— Мы с вами коллеги, лейтенант.

Хорн сердито фыркает. Охотнее всего он сейчас выругался бы, однако предпочитает воздержаться. Бросив взгляд на удостоверение, предъявленное усатым, Хорн принимает решение. Он берет в руки пистолет, валяющийся на капоте чужой машины, и делает знак сержанту:

— Клод, отойдите в сторонку, а я пока что переговорю с коллегами.

Смысл этих выражений: «отойдите в сторонку» и «пока что» — сержант Клод отлично понимает. Лейтенант дает понять своим товарищам, что чужаки все еще находятся под подозрением, а значит, коммандос должны держаться поблизости и быть начеку. Послушные этому условному приказу, бойцы, опустив дула автоматов, отходят метров на десять, однако по-прежнему зорко следят за посторонней машиной и за окрестностями.

— Давайте расположимся в машине, — предлагает Хорн. Дождавшись, пока хозяева автомобиля заняли свои места впереди, лейтенант усаживается на заднем сиденье. В руках у него трофейный пистолет, хотя теперь уже Хорн чувствует, что оружие ему не понадобится.

— Значит, это вы прилепили к окну черную кругляшку?

— Да, — отвечает блондин, полуобернувшись к Хорну. — Быстро же вы ее обнаружили, поздравляю... Знакомьтесь: мой коллега лейтенант Эндер, а я — капитан Даниэль Бриан, заведующий ближневосточным

сектором отдела «Ц».

Хорну отлично известно, что под этим условным названием скрывается швейцарская секретная служба, однако такой оборот дела не удивляет его.

— Ближневосточный сектор? Стало быть, вы интересуетесь арабскими террористами?

— Конечно, — отвечает Бриан. — И не сердитесь на нас за подслушивание, Хорн. Ведь нам необходимо было знать, какие требования выставляют террористы и какую ответную акцию затеваете вы. А получить эти сведения иным путем нам не представлялось возможным.

— Не проще ли было запросить их у меня по телефону?

— Нет, лейтенант. Никому не следует знать о том, что секретная служба также проявляет интерес к происходящим событиям. Если об этом станет известно силам, стоящим за террористами, можно рассчитывать на самые тяжелые последствия... Мы должны избежать шумихи и в то же время находиться здесь, поблизости от места действия: мы кое-кого поджидаем...

Объяснение отнюдь не удовлетворяет лейтенанта, но он не выказывает недовольства, понимая, что контрразведчики сознательно недоговаривают правды.

— Мне кажется, для всех нас будет лучше открыть карты. — Хорна не смущает, что его собеседник старше по званию и занимает важный пост. Он чувствует себя ответственным за успех акции. — И хорошо бы нам в дальнейшем не мешать друг другу. Мне бы не хотелось, чтобы вы перечеркнули мои намерения.

— Понапрасну вы так опасаетесь, — хладнокровно парирует Бриан. — Я со своей стороны охотно буду взаимодействовать с вами, но прежде мне придется спросить разрешения начальства: ведь тем самым круг посвященных волей-неволей расширяется. — Капитан протягивает руку к радиотелефону. Должно быть, они поддерживают постоянную связь со столицей, поскольку Бриан не нажимает ни на какие кнопки, не просит вызвать номер, а сразу начинает говорить. Собственно, весь разговор состоит из отдельных, отрывочных фраз, таинственных полунамеков — Хорн слышит, как упоминается его имя, — и завершается очень быстро.

— Все в порядке. — Бриан откидывается на спинку сиденья. За окнами машины расползается унылый, серый сумрак; трудно поверить, что время едва перевалило за полдень. Лейтенанту Хорну с его места видна часть шоссе, змеящегося по дну долины; проплывают яркие крыши автомобилей, медленно карабкающихся вверх, к перевалу. Из выхлопных труб вылетают голубоватые клубочки дыма. — Вам необходимо знать, лейтенант, что здесь сейчас развертывается не одна акция, а две параллельно идущие.

— Начинаю догадываться, — угрюмо бормочет Хорн.

— Одну акцию проводит общество «Тоннель» и ваша бригада, другую — мы. О нападении мы знали заранее и, насколько было возможно, подготовились к нему.

— Вы знали заранее?! — Неожиданность слишком велика, и Хорн не в силах скрыть удивления. Беззастенчивое признание Бриана действует, словно удар в поддых, и Хорн чувствует, как в нем закипает гнев. — Тогда могли бы предупредить и персонал тоннеля.