Вентус
Шрифт:
Удивленный, однако все еще не встревоженный, Туркарет бросился за Чаном, который ковылял по направлению к двери.
– Умри, черт тебя возьми!
Он схватил Чана за плечо и стал наносить ему кинжалом удар за ударом. Это было все равно что колоть столешницу. При каждом ударе на рубашке Чана появлялась дыра, и он явно не носил кольчуги. Но клинок проникал в тело не более чем на несколько миллиметров. В конце концов кинжал тоже сломался о плечо Акселя.
Туркарет отступил назад.
– Как ты это делаешь?
Чан, задыхаясь, прислонился к закрытой двери.
Чан повернулся к Туркарету и открыл глаза. Не исключено, что глаза-то как раз и были его уязвимым местом, однако Туркарет вовремя об этом не подумал. Кожа вокруг рта у Акселя была совершенно белой, глаза широко распахнуты. Он весь дрожал, но явно не от страха.
– Помогите!
– еле слышно выдохнул Туркарет. И заорал что было мочи: - Эй, кто-нибудь! На помощь!
Джордан все еще толком не понимал, где находится. Когда стена заговорила с ним, он в панике бежал и пришел в себя только на лужайке возле замка. Юноша пошел вперед, стараясь освободиться от шума в голове, но стоило ему пройти шагов пятьдесят, как зрение вновь его подвело. Он видел - причем с пугающей ясностью, - однако не своими глазами.
Окружавшие его Духи перебрасывались картинками, словно мячом. Казалось, все части имения Боро имели своих духов, причем каждый воспринимал мир по-своему. Они все одновременно говорили и оглядывались вокруг, словно пробудившись от многовековой спячки и удивляясь тому, что им открылось.
Что-то пробудило их. Что-то надвигалось.
Деревья твердили о предмете громадных размеров, спускающемся сверху и затмившем сумеречное небо. Камни чувствовали электричество, волной распространявшееся с востока. Джордан понимал это, поскольку камни, деревья и вода говорили достаточно внятно, порой обычными словами, порой посредством образов или ощущений.
Джордан покачнулся и замер. Он даже не был уверен, стоит ли он по-прежнему на своих ногах. Нет… Казалось, он поднялся высоко-высоко над землей. Он видел крышу дворца, фасад с окнами, позолоченными последними лучами солнца, ощущал тепло, оставленное поварами на кухне и исходившее от арочных проемов. Булыжники во дворе передали ему тяжесть шагов четверых человек, прошедших по камням. Искаженный звук голосов доносился словно отдаленное эхо.
Духи кого-то искали, понял Джордан.
И снова пошел вперед, желая наперекор самому себе, чтобы духи заметили его, поскольку тогда он смог бы увидеть, где он, пусть даже их глазами. Он выставил руки вперед, словно слепой, и шел неизвестно куда.
Небеса… Что-то спускалось с небес. Имение Боро знало это, и обрывки картин перед глазами становились все более отдаленными, словно увиденными с высоты, далеко превосходившей верхушки самых высоких деревьев.
Разозлившись на собственную беспомощность, Джордан остановился, опустил руки и сделал глубокий вдох.
Калейдоскоп видений стал проясняться, и Джордан увидел безоблачное небо, усеянное первыми вечерними звездами, словно драгоценными камнями на синем шелке.
А еще он увидел Небесные Крюки.
Линден Боро изобразил улыбку, адресованную Каландрии. Обаяния у него было не больше, чем у Юрия или Мари. В темных бриджах и вышитой куртке, он выглядел так, словно явился из конюшни. С ним было десять вооруженных человек. Август Конюх стоял рядом с Линденом, пряча глаза.
– Август сказал мне, что на них напали, - заявил Линден.
– Вы видели это, леди?
Его телохранители держали шпаги наготове. Каландрия уставилась на шпаги, округлив глаза.
– Что это значит?
– Похоже, мой сволочной братец переступил все границы, - сухо ответил Линден.
– С помощью своего друга Туркарета.
Он жестом велел Каландрии подняться по лестнице.
– Где мой ученик? Он должен быть с вашим человеком.
– Она показала на Конюха.
Линден сдвинул густые брови и глянул на Конюха. Тот пожал плечами.
– Это не мое дело, - сказал Линден.
– Полагаю, вы должны нам кое-что объяснить..
– Объяснить?
– переспросила Каландрия, склонив голову набок.
– Что именно? То, что мы спасли вашего человека от смерти, не нуждается в объяснениях. То, что мы спрятали его? Но мы сделали это по его же просьбе. Бедняга стыдился того, что нарушил законы дома.
– А почему в столь поздний час вы одеты в дорожный костюм, леди?
– Учитывая услугу, которую я оказала вашему человеку, мистер Боро, я полагаю, что имею право не отвечать.
Линден нахмурился…..
– Позвольте напомнить вам, что вы гость в этом доме!
– Уже нет, - парировала Каландрия.
– И не я нарушила правила.
Она многозначительно махнула рукой в сторону Августа; тот съежился и отступил назад.
Линден скрестил на груди руки. В этом освещении он выглядел угрожающе: поджарый, вытянутый в струнку, со шпагой на боку. Светлые волосы, ниспадавшие на одно плечо, были перетянуты черной резинкой. Стоя так близко к нему, Каландрия ощущала запах кожи, пота и лошадей.
– Что касается нарушения правил… - проговорил он не без иронии.
– Ветрам может не понравиться, как много вы знаете, леди Мэй.
Она не ответила.
– Нашего бедного Августа, по его же собственному признанию, чуть не прикончили, - продолжал Линден.
–
Кто-то пытался замаскировать зажившую рану новым неглубоким порезом, но очень неуклюже. Тем более что на спине Августа есть выходное отверстие. Я никогда в жизни не видел такую пару ран… большинство людей с подобным ранением не протянули бы и дня. А сейчас Август уверяет меня, что ему трудно даже порезать себе палец. Он говорит, вы что-то сделали с ним… что-то научное, что подняло его со смертного одра. Последним, кто пытался это сделать, был генерал Армигер, чья армия полностью уничтожена Ветрами.