Вентус
Шрифт:
Внизу во тьме фыркнула лошадь. Армигер обернулся, хотя Меган не представляла, как он может что-то видеть в черной мгле. Лошадям ничего не грозило, однако Армигер хотел удостовериться.
Они взобрались на вершину холма, возвышавшегося над осажденным летним замком королевы Япсии. Башни замка чернели на фоне неба призрачным силуэтом. Извилистые крепостные стены словно обнимали землю. Замок со всех сторон окружали искорки костров. На холмах в темноте ждали тысячи людей; на соседних холмах, как заметил чуть раньше Армигер, тоже были дозоры. Часовые на этом холме
– Я насчитал десять тысяч, - сказал Армигер.
Он прополз вперед по песку, явно довольный собой. Меган села на плащ, стряхнув с него мокрые песчинки.
– Здесь песчаная почва, - заметила она.
– Мы на краю пустыни, - рассеянно отозвался Армигер и нагнул голову набок, вглядываясь в противоположные холмы.
– Кому это понадобилось - строить город в пустыне?
– Опресни поливают пустыню каждый год, - сказал Армигер.
– Япсиане сеют там зерно и снимают неплохие урожаи. Опресни используют пустыню как соляную ловушку и, в сущности, ничего не имеют против того, что люди пытаются ее заселить. Очевидно, это облегчает им задачу. Взаимовыгодное соглашение, так что Япсия веками процветала.
– Почему же сейчас все разваливается на части?
Меган пыталась сосчитать костры, но их было так много, что она скоро сбилась со счета.
– Из-за Галы.
Опять это имя. Казалось, это не имя, а колдовское заклятие. Интересно, если она выкрикнет его, встанут ли эти тысячи человек как один? Тысячи враждебных взглядов обратятся на нее… Королева сидела в замке внизу. Через пару дней или часов они пойдут на штурм крепостных стен и убьют ее. Меган произнесла имя вслух, но ничего не случилось.
– Ты хочешь ее спасти?
– спросила она.
– И каким же образом? Поскачешь в город и попросишь: «Разрешите проехать! Выдайте мне, пожалуйста, королеву!»
– Спасти? Нет, я уверен, что она умрет, когда они возьмут замок.
– Тогда зачем мы здесь?
– Тише!
– Извини.
– Меган приложила палец ко рту и прошептала: - Зачем мы здесь?
– Я просто хочу поговорить с ней, - вздохнул Армигер.
– До того, как ее убьют, или после?
– Дворец окружен плотным кольцом, - сказал Армигер.
– И тем не менее я уверен, что смогу добраться до стен. В конце концов, они ожидают подхода большой армии или же высматривают лазутчиков из города. Проблема в том, как проникнуть во дворец.
– Когда ты доберешься до него, да?
Армигер перевернулся на бок и посмотрел на нее. Было слишком темно, но Меган не сомневалась, что его взгляд полон удивления.
– А тебе-то зачем идти во дворец?
– Ты безответственный подлец!
– Что?
– Собираешься бросить меня здесь? Чтобы на меня наткнулись солдаты?
– Н-да… - Армигер на минуту воззрился на небо.
– Тогда тебе, наверное, лучше пойти со мной.
Меган проглотила обиду и встала. Подхватила свой плащ и начала спускаться вниз. Через мгновение она услышала, что Армигер идет за ней.
Самый бессердечный человек на свете. Меган пыталась простить его, потому что он был не просто человеком. Однако ей всегда казалось,
С другой стороны, мужчины, как правило, всегда заняты своими планами и думают о вещах, которые на самом деле выеденного яйца не стоят. Меган привыкла, что ей вечно приходится напоминать им об основных обязанностях в жизни. Но Армигер! Когда Меган приютила его, она взяла на себя значительно большую ответственность, чем положено обычной женщине, поскольку ей довольно быстро стало ясно, что Армигер - не человек. Он - дух или Ветер, один из создателей мира.
Много раз за неделю, пока они ехали верхом, он погружался в совершенно отрешенное от мира состояние. Обмякшее тело, пустые глаза, отвисшая челюсть… Это приводило Меган в ужас. Он забывал о еде, забывал о том, что надо дать лошадям отдохнуть. Ей приходилось думать за него обо всем.
Меган поняла, что тело Армигеру нужно в качестве якоря. Иначе его душа улетит в порыве ярости. Ей приходилось постоянно напоминать ему об этом, быть его нянькой, поваром, матерью и любовницей. Когда он приходил в себя, то становился потрясающе страстным, умелым, восприимчивым и даже - да, чувствительным. Он был чудесным любовником, акт близости никогда не был для него рутиной. И он испытывал благодарность за преданность.
Но какие усилия ей пришлось для этого приложить - уму непостижимо!
Она разделила с Армигером его жребий - и все-таки это было несравненно лучше, чем одинокое вдовство в глуши. Лучше уж суетиться вокруг него, чем размышлять о собственном прошлом. Он начал ценить ее, и стены его погруженности в себя понемногу рушились. Меган гордилась тем, что она ему не безразлична.
Странно, однако она ревновала к королеве, как будто знатная дама могла увести ее таинственного солдата. Что ж, увести можно кого угодно, причем не важно, принцесса твоя соперница или крестьянка. Меган поймала себя на том, что хмурится, и решительно отогнала эту мысль.
Подойдя к лошадям, она погладила их, приговаривая что-то ободряющее. Тьма нервировала Меган. Она привыкла к деревьям, но из леса они выехали уже несколько дней назад. Среди пожелтелой травы Меган чувствовала себя голой.
Сзади подошел Армигер.
– Нам нужна помощь изнутри. Надо послать весточку королеве.
Меган скептически скрестила руки. Она знала, что он ее видит.
– Есть один способ, - промолвил Армигер.
– Правда, я стану слабее.
– То есть?
– Меган быстро коснулась его руки.
– Послать гонца, - сказал он.
– Это заберет у меня часть… жизненной силы. Если повезет, мы потом ее восстановим. Если нет - понадобится какое-то время, чтобы исцелиться.
– Значит, все мои заботы о тебе - коту под хвост? Я не понимаю! Почему это так важно? Что она может дать тебе? Она обречена, и ее королевство тоже!
Армигер обнял Меган и неуклюже погладил по спине. Он до сих пор толком не научился утешать.
– Гала - единственный человек на Вентусе, который представляет, кто такие Ветры на самом деле. Все время своего правления она сражалась с ними, и я думаю, она задавала вопросы и получала ответы, которых никто, кроме нее, не знает. Так что, возможному нее есть ключ к тому, что я ищу.