Вентус

Шредер Карл

Шагая обратно к замку Джордан чувствовал себя так, словно с плеч сняли тяжелую ношу. Что бы с ним ни случилось, теперь его судьба в руках Аллегри. Священники скажут, что ему делать.

Обычный шум и суета, царившие в замке, сегодня поутихли - то ли из почтения к Туркарету, на которого хотелось произвести впечатление, то ли просто потому, что Кастор не желал выглядеть слишком провинциальным в глазах богатого гостя. В доме, как и во дворе, было жарко и душно; Джордан, немного отдышавшись, направился по черной лестнице к кухне.

–  Славная цыпочка,

а?
– донесся из библиотеки голос Кастора.
– Повернись, Эмми! Пускай Туркарет на тебя полюбуется.

Джордан остановился. Эмми. Он огляделся, потом приник ухом к двери.

–  Хорошая девочка, - согласился Туркарет.
– Хотя оценить ее во всем этом тряпье довольно трудно.

–  Не скрывай от нас свою красоту, Эмми!
– сказал Кастор. За стеной послышался шум шагов.
– Повернись!

Туркарет одобрительно хмыкнул.

–  Подними руки, девочка, и сцепи их на шее.

–  Что, сэр?

–  Все в порядке, Эмми, - сказал Кастор.
– Делай, как велит тебе главный ревизор. Выпрямись.

Что-то в его тоне заставило Джордана поежиться. Он взялся за дверную ручку, подумал и отпустил ее - не мог придумать предлога, чтобы войти в библиотеку.

–  Где то платье, которое ты носила прошлым летом, Эмми? Такое, с декольте? Оно тебе очень шло.

–  Я… я выросла из него, сэр.

–  Оно у тебя сохранилось? Надень его завтра, ладно? Мужчины коротко рассмеялись. Потом Эмми вскрикнула:

–  Ой!

–  Сюда идет леди, - вдруг сказал Туркарет.

–  Хорошо, Эмми. Ступай, - рассеянно произнес Кастор.
– Не забудь, что я велел тебе сделать завтра.

Джордан услышал, как открылась другая дверь в библиотеку. Кастор начал было говорить, но его слова перекрыл звучный женский голос, которого Джордан никогда раньше не слышал.

–  Ну что, господа? Как дела с нашим соглашением? Открылась и захлопнулась еще одна дверь, на сей раз за углом в том же коридоре, где стоял Джордан. Юноша перестал подслушивать и, вжимаясь в стену под бдительным оком одного из предков Кастора, изображенного на портрете, побежал искать сестру.

–  Эмми!.

Она подняла на него глаза, потом отвела их. К изумлению Джордана, девушка отвернулась и пошла прочь, явно не узнавая брата.

–  Эй! Ты что?
– Джордан догнал ее. Внутри что-то сжалось, как пружина.
– Я говорил с Аллегри. Со мной все в порядке.

Эмми схватила его за плечи и толкнула к стене.

–  Где ты был, когда мне нужна была твоя помощь?.. Ничего не в порядке! Ничего, понимаешь!

Она побежала по коридору. Джордан стоял у стены, не в силах пошевелиться. Потом, все еще ощущая ее руки у себя на плечах, сгорбился и побрел обратно. Что случилось? Казалось, будто с реальности сорвали последний покров, обнажив уродливый механизм.

Всего на секунду он увидел голубое небо, услышал конский храп…

–  Хватит!
– прошептал он, закрыв глаза руками.
– Я умоляю, хватит!

2

Мать

Джордана разлила по тарелкам густой суп, поставила на стол сыр, салат и свежий хлеб. И улыбалась за ужином удовлетворенно, пока отец Джордана рассказывал о матери камня и храбрости их сына.

–  Теперь Риман не сможет сказать о парнишке ни единого плохого слова. Ха! Как все переменилось! Но факт остается фактом: в трудный момент он запаниковал, а ты - нет.

–  Спасибо.

Джордан поежился. Внезапная слава была для него странной и утомительной, особенно в свете других случившихся в этот день событий. Несмотря на крайнюю усталость, он боялся ложиться спать. Кошмар мог вернуться.

Ему хотелось рассказать домашним о предположении Аллегри, что его благословили Ветры. Юноша открыл было рот, но в груди похолодело, и он не промолвил ни слова. Отец по-прежнему собирал листки с описаниями приключений инспекторов и ревизоров; поверни Джордан голову, он увидел бы несколько таких листков, приколотых над дверью. Это все, что мать позволяла держать дома в виде украшения. Остальные бумажки были сложены в сундук, стоявший на крыльце. Отец был бы растроган и горд донельзя, если бы ему сказали, что Джордан может стать правительственным чиновником. Но сам Джордан этого не хотел.

Он всегда считал, что пойдет по стопам отца, и был доволен этим. Амбиции Джордана не простирались дальше желания иметь уютный дом и семью и стать уважаемым членом общества. Что еще человеку нужно?

Поэтому он промолчал. Ему не хотелось нарушать спокойствие, царившее за столом. Аккуратно накрытый матерью стол, ее опрятность и такие мелкие штрихи, как хризантемы в вазе, были талисманами, столь же надежными, как умение отца обсуждать любые проблемы, не высказывая своего отношения к ним, и сглаживать все острые углы, превращая их в шутку.

Отец сказал что-то еще.

–  Что?
– переспросил Джордан.

–  Где твоя голова?
– Отец улыбнулся, как обычно, немного удивленно и грустно.
– Поешь еще картошки, тебе это полезно, - проговорил он, хотя вид у него был такой, словно он хотел сказать что-то другое. Помолчав, он все-таки добавил: - Я встретил сегодня курьера из армии Равенона, парня по имени Чан. Вы знаете об их схватке с сенешалями?

Эмми рассеянно кивнула. Джордан выпрямился, забыв о еде.

–  По его словам, вчера состоялось сражение. На границе.

–  Значит, будет война?
– спросила Эмми.

–  Нет, - отозвался отец.
– Я не думаю, что война продолжится. Говорят, Ветры вмешались в битву и прекратили ее. Ветры могущественны. Надеюсь, это послужит воякам уроком. Хотя, честно говоря, Чан рассказывал об этом с таким восторгом! Что за люди… - Отец повернулся к Эмми: - Твой брат был сегодня молодцом, верно?

–  Да, он не подкачал, - промолвила девушка.

–  Не подкачал? Разве ты не гордишься им? Она не ответила.

–  А как у тебя дела?
– спросил отец.
– Ты видела гостей нашего хозяина? Ты встретилась с Туркаретом?