Вензель на плече Урсулы
Шрифт:
А она очень изменилась, раньше не умела рассказывать истории.
— Или вот еще один. Встретились на улице. Он — ррраз! — и достает из кармана наручники. Не успела я чухнуться, живенько так приковывает мою руку к своей. «А ключа, — смеется, — у Нас нет. Ключ, — говорит, — будет тебе потом, когда ты сделаешь Нам хорошо… Затуши-ка быстренько сигарету, — командует, — женщина не должна курить». Ну, я и затушила. Об его руку. Поди, сразу ключик-то нашелся… У «них»…
Кэрол расхохоталась, девушка от кофейного агрегата встрепенулась и подошла к нам.
— Что-нибудь желаете еще? — участливо спросила,
Я покусилась на капучино, Кэрол повторила свой заказ с шоколадом.
— Неужели это вкусно? — спросила я.
— Обалденно! — уверенно ответила она. — Обалденно вкусно, я теперь даже дома варю себе шоколад… Из топленого молока и плиток. Шоколадных, естественно.
— Естественно, — рассмеялась я, — естественно.
— Так вот. Продолжаю. Раз только на пятый мне повезло. Познакомилась. Совершенно потрясающий Верхний…
Кэрол замолчала. Смотрела вперед, на стеклянные витрины магазина подарков «Красный Куб», оформленные в честь цветущего июля в желто-зеленые тона, чуть шевелила губами, будто бы совещаясь с совершенно потрясающим Верхним, продолжать ли свой рассказ. Как бы получив одобрение, она посмотрела на меня:
— Ну и вот… Встречаемся уже четыре года. Даже чуть больше, если считать с апреля. Иногда раз в неделю. Иногда раз в месяц. Иногда реже. А мужу я сказала. Объяснила. Непросто, конечно, пришлось. Но я же говорю — он у меня замечательный…
Официантка с косой челкой поставила перед нами напитки.
— А сама-то как? — спросила Кэрол, сделав шоколадный глоток. — Помнишь, как мы… У Холодного в подвале…
Я неловко опустила объемистую толстенькую чашку с капучино на белое блюдце. Ценная пенка выплеснулась и превратилась в грязно-коричневую лужицу.
Ну что за вопрос, Кэрол, промолчала я.
— Да я понимаю, — ответила она.
Из личной переписки Кошки и Фрау Греты
«…Я старшая в семье, родители хотели мальчика, и отношение было соответственное, а когда мама спохватилась, стала дарить мне кукол и рядить в платья с оборочками, мне это уже сильно не нравилось, и я от этого отбивалась руками-ногами. Рано стала самостоятельной, с меня спрашивали за себя и за младшего брата.
Странное дело, но у нас в семье не принято было ласкать детей, меня никогда в жизни не называли деточкой, доченькой и мышоночком, даже по голове не гладили (теперь я просто шарахаюсь от людей, которые хотят меня приласкать), бабушка вообще всех в кулаке держала, я ее на „вы“ называю, так что никаких пирожков и телячьих нежностей.
В детстве я была замкнутым ребенком, в сад не хотела ходить, потому что меня пугали неопрятные дети и слащавые воспитатели, я хотела быть одна. В школу меня отдали вообще с криками и истериками, вцепилась в железную кровать и проехала с ней до порога.
В школе была „пацанкой“, куча друзей-мальчишек, которых я стадами таскала за собой. Что-то вечно выдумывала, привыкла отвечать сама за всех. Честность всегда ставила во главу угла, не могу смотреть, как ерзает человек, выкручивается, врет. И сама так унижаться никогда не буду. Вообще врать не могу. Противно. Никогда не позволю себе подвести людей, которые мне доверились.
В классе была лидером, но в девятом классе меня неожиданно
Все вынесла и не перевелась в другую школу, хотя даже директриса и завуч настоятельно рекомендовали мне это сделать. Достойно закончила десять классов. Мои враги к концу периода обучения уже уважали меня. Я это видела. И только ухмылялась, мне уже было наплевать.
Потом было увлечение дрессировкой собак, причем чем собака больше и серьезнее, тем лучше для меня. Потом были лошади, но лошади по характеру, как кошки, — себе на уме. И кошек я за это не люблю. Ценю открытость и естественность. Как у собак. Я сама — собака, не кошка. Мама мне всегда говорила, что у меня мужской характер, что я все смогу сама, поэтому никогда меня нигде за ручку не водила. Зато носилась с братом, он у нас такой беспомощный, Волоооденька, и все такое…
В институте со мной случилась любовь вечная, бесконечная, парень мой был довольно странным человеком для других — мрачный, серьезный, молчаливый. Он был Дом, это я уже сейчас могу сказать. Мы пытались переделать друг друга. Причем, как он потом сказал впоследствии, все наши отношения сводились к тому, чтобы выяснить, кто сверху. Так и не выяснили — расстались. Общаемся до сих пор. Как два Дома.
Непосредственно заниматься Тематическим сексом мне захотелось лет с двадцати, это было отличное решение. Причем до этого я была уверена, что я по натуре — просто лесби и мне нужна слабая женщина. Но с женщинами не особо складывалось, поэтому перешла на мужчин. Все удается.
Я — хорошая Госпожа [10] . Один из моих нижних называл меня Суровая справедливость, мне нравится такое определение.
Благодарна за приглашение вступить в Клуб. Приду одна — для начала…»
10
Госпожа, Домина — Доминирующая женщина. Чаще всего применяется в случаях, когда женщина на самом деле имеет настоящего раба в жизни, иногда даже на контрактной основе. Submissive, подчиняющийся — подчиненный партнер в D/s-отношениях; указание на предпочтение подчиненной роли. Часто используемое сокращение — sub (саб.).
Трактир «Чем Бог послал», меню на 29.08.1993:
«Салат из цветной капусты и кабачков.
Суп-пюре из свежих грибов со сметаной.
Рыбные котлеты с цветным картофельным пюре.
Сладкий пирог с яблоками.
Приятного аппетита!
С уважением и заботой
Хозяева».
Доска объявлений в трактире «Чем Бог послал»:
«Милые гости! Ну что сказать, завтра опять у нас собирается Дискуссионный Клуб, то есть на Кабинет не рассчитывайте. Зато наш шеф-повар Ковалевский наконец-таки довел до совершенства свою знаменитую Гурьевскую кашу, зачем-то заморозил ее (довольно грубо ответив, что так надо, оставьте меня в покое) и намерен угощать ею всех, причем первая порция (доза) — бесплатно. Ваш Георгий».