Вепрь. Феникс
Шрифт:
— Чего молчишь? — Сквозь зубы процедила Смеяна. А и то. Эдакое предложить и нарваться на молчание. Тут сама готова сквозь землю провалиться, да язык себе отрезать, а этот…
— Гхм. Прости меня боярышня, за речи неразумные. Все исполню как есть и серебром плату за то возьму, коли выйдет волю твою исполнить. Коли сам сгину, то плату отдай моему человечку, кузнецу Богдану, он сумеет ею распорядиться.
— А…
— Не было ни о чем более разговору и того, я не слышал, — решительно рубанул Виктор, заставив собеседницу в очередной раз покраснеть.
Хотя, куда дальше-то и без того красная как мак, но видно имелся еще запас. Волков невольно и в который раз, залюбовался ею. Растерянная и
Поднявшись, он поклонился ей и решительно направился на выход. Вот еще ватажникам объяснить к чему ему все это понадобилось. Чтобы одному то дело осилить не могло быть и речи, но он-то знал за что рисковал, а им это зачем. А за золотого тельца, чем не повод, чтобы рискнуть своей жизнью, ведь они сделали свой выбор задолго до того, как повстречали его. И сейчас идут за ним, зная, что это опасно. Светлое будущее за что-то строить нужно. И наконец, срок на который им предстоит провести с ним еще не истек. С другой стороны, отношение его к ним уже сильно изменилось, как и их к нему, они теперь больше боевые товарищи, от разбойничьей ватаги только и осталось, что его продолжают атаманом величать.
Ватажников он нашел на завалинке у конюшни. Солнышко в Астрани жаркое, вот и расположились парни в тенечке. Не было только Травня, ему выпал черед за комнатами присматривать, где и снаряжение и казна находились. Оно вроде и день, да только расслабляться никак нельзя.
— Прохладу вкушаете?
— Так в наших краях куда прохладнее, атаман, — весело скалясь проговорил Соболь, — а я так и вовсе все время по лесам шастаю, а там все время тенечек, благодать.
— А чего тебя боярышня разыскивала? — Эдак с ленцой поинтересовался Зван, которого изрядно разморило сегодняшнее шастанье по граду. Оно вроде и не особо все далеко, да солнышко и впрямь жаркое.
— Да вот, сказывает, имею лишнее серебро да не знаю, кому его отдать.
При этих словах Зван как гончая сразу сделал стойку. Нет, не от жажды денег. В отличии от остальных он сразу просек, что дело тут неладное. Он вообще к представителям рода Смолиных всегда с опаской относился и Виктора не единожды упреждал подальше от них держаться.
— А разве у нас серебра мало?
— Зван, деньга она лишней никогда не будет.
— Так деньги у нас и без того в достатке. Эвон всю скотину и лошадей распродавать придется. Коровки, да быки то так себе, но на лошадках приподнимем изрядно.
— Изрядно. Вот только скажи, сможем мы там без животины обойтись? Нет. Придется закупать, а кони да коровы там ой как дороги. Так что серебро лишним никогда не будет.
— То так, да только со Смолиными связываться.
— А серебро не от Смолиных придет.
— Ясное дело, что от Вяткиных. Не иначе как супружника ее вызволить нужно.
— Нужно.
— Атаман, мы ить все больше по лесам, море только тут и увидели, а разбойник тот, морской.
— Ну, не век же он в море. Но то твоя правда, море это иное, так что со мной пойдут только те, добровольно изъявят желание.
— Чего гомонишь, Зван. Оно в лесу конечно краше, опять же землица под ногами твердая, — задумчиво почесал затылок Куница, — да где наша не пропадала. Только атаман, учти, это ить не речку переплыть, так что коли посудина на дно пойдет, ты меня сам вытаскивать будешь, я ить это море не в жисть не переплыву.
В ответ раздался дружный хохот, который бальзамом пролился на душу Виктора. Смеялись все, а громче всех Зван. Он мог сколько угодно сомневаться и высказывать свое особое мнение, но нипочем не оставит того, за которым решил идти
Глава 7
Если смотреть на Клузиум с большой высоты, так чтобы обозреть его весь, то он напоминает мультяшного крокодила, с непропорционально большой головой и маленьким телом, прилегшего отдохнуть на песочке, поджав под себя лапки. Главный порт страны, он же и оплот пиратов, город порт Пата, располагался как раз на темечке этого крокодила. Расположение весьма удобное, так как отсюда можно было легко контролировать Вайский пролив, отделяющий Клузиум от материка и от Сальджакской империи. Одним броском можно было выйти и к Венете, столице и главному порту империи. Название города в переводе с клузиумского, означало 'порт'. Вот так вот незатейливо
Некогда этот остров входил в состав империи, впрочем как и весь запад материка. До славенских земель рука имперцев так и не дотянулась, впрочем это во многом оказалось минусом для самих славен, которые некогда сумели остановить завоевателей несущих просвещение и прогресс на остриях своих мечей. Нет, славены не были более искушенными в ратном деле, чем западники, просто так уж совпало, что империя дойдя до Турани выдохлась, а захваченные территории то и дело охватывали бунты и восстания. А потом имперцы были вынуждены откатиться назад, потеряв половину своих прежних владений. Но западные королевства все же получили свою толику прогресса и знаний от завоевателей, чего не произошло с восточными территориями.
В те же времена откололся и Клузиум. Государство оказалось достаточно сильным, чтобы противостоять притязаниям империи, а потому сумело отстоять свою независимость и сегодня стояло чуть не вровень с самым сильным государством известного мира. По сути это был осколок империи. Общие корни, та же архитектура, та же культура, да что там, основное население острова составляли сальджуки, чего не было в самой империи, где доля сальджуков едва переваливала треть от общего числа подданных.
В Теплом море фактически властвовали два флота, имперский и Клузиумский. Оба государства вели постоянное соперничество в Новом Свете, стараясь оттяпать как можно больший кусок лучших земель. Результатом этого противостояния были частые войны. Вот только если в дальних краях происходили морские сражения, у себя под боком они обходились простым бряцаньем оружия. Иногда эскадры схдились в баталиях, которые никогда не перерастали в настоящие сражения и зачастую схватки ограничивались простой демонстрацией силы или непродолжительной артиллерийской дуэлью, как правило с больших расстояний, а от того и с мизерным результатом. Бывало, что при явном превосходстве адмиралы всячески старались уничтожить или пленить корабль противника, иногда с положительным результатом.
Виктору было не понять смысл этой мышиной возни, но из того, что ему рассказал кормчий, он предположил, что соперники попросту боятся решительных сражений в Теплом море, так как не могут быть уверены в результате. Ведь решительное поражение одной стороны сразу нарушит сложившееся статус-кво и даст неоспоримое преимущество противной стороне. Вот и щипали противники друг друга понемногу. Боясь сойтись грудь в грудь, они всячески привечали пиратов самого разного пошиба, что позволяло нанести урон противной стороне, ничем не рискуя. Время от времени возникали дипломатические скандалы, различные ноты протеста, а порой и вяло текущие войны. Но дальше не заходило.