Верь мне, Есения
Шрифт:
— Пить! — едва слышно шепчет потрескавшимися губами странный прохожий. — Хоть капельку воды. Пожалуйста.
Он уже приблизился к нам настолько близко, что я могу вполне различить и сеть неглубоких морщинок на его лбу, и обветренные губы и широко открытые глаза, зрачки которых настолько велики, что закрывают собой всю радужку.
Внезапная щекотка, охватившая мою лодыжку, заставляет опустить глаза и пристально вглядеться в брусчатку под ногами. Огромный пушистый хвост серого кота трется об мои ноги. Химера выглядит настолько материальным, что я в первое мгновенье принимаю его за обычное животное. Но, когда кошак видит, что он добился
Окна дома бабушки и дедушки крепко заколочены досками. Улица, раньше бывшая совершенно безопасной освещена лишь полной луной и полностью пустынная. Все, кто мог, уже давно сбежал из города. Остались только мы. Единственные выжившие. Первый бездушный показывается на дорожке ведущей к дому спустя несколько минут после наступления темноты, и дедушка ловко подстреливает его из револьвера. Мертвое тело с глухим стуком падает на землю. Второй тоже не осторожничает, и старик снимает его метким выстрелом в голову. Бездушные медлительны и тупы. Я знаю. Мне сказал об этом Химера. А еще, что мы тут в безопасности и надо ждать маму. А караван, которым эвакуировались остальные жители, не доехал до соседнего города. На него напали бездушные. Не выжил никто. Но бабуле об этом знать не нужно, она расстроится. Я рассказала лишь дедушке. Это наш с ним секрет.
— Сеня, что ты тут делаешь, — звучит испуганный голос бабушки. — Бегом в подвал! А ты, старый хрыч, куда смотришь? Не видишь — ребенок с тобой?
Она подхватывает меня на руки и уносит. А дедушка, не обратив внимания на грубый упрек, весело мне подмигивает и вновь оборачивается к щели в окне.
— Воды, — врывается в мое сознание мужской голос, вырывая из омута воспоминаний.
— У нас нет воды, — разводит руками Кейн. — Но я отведу тебя туда, где тебе смогут помочь, — парень подходит к мужчине и закидывает его руку себе на плечо. — Отведи Есению в общежитие, — обращается он к Джеру. — Я в управление.
Глава 19
— Лисма не щадит никого, — тихо говорит блондин и, схватив меня за руку, буквально волочит в сторону академии. Я спотыкаюсь на каждом шагу, и все время оглядываюсь, стараясь в темноте различить хотя бы силуэты Кейна и его спутника.
Что такое эта лисма? И чем она может угрожать Кейну?
— Джер! Джер! — стараюсь дозваться до сопровождающего меня парня, который делает вид, что не слышит меня. — Да остановись же ты на минутку, Джер!
Упираюсь что есть мочи ногами и, наконец, обращаю на себя внимание на всех парах спешащего парня. — Тебя что не волнует безопасность Кейна! — с упреком выкрикиваю я.
— Меня сейчас гораздо больше волнует твоя безопасность. А Кейн взрослый мальчик и знает что делает, — рычит в ответ мой сопровождающий.
— Ты, правда, думаешь, что ему ничего не угрожает? — неверяще трясу головой. Откуда-то я знаю, чувствую, что этот человек может быть опасен, что с ним нельзя просто так идти. Может, во всем виноваты мои видения, или воспоминания? Я не знаю, но каждой клеточкой ощущаю надвигающуюся угрозу.
— Что ты хочешь от меня услышать, упрямое создание? — останавливается и складывает руки на груди блондин. — Я Кейну не нянька. Скорее я нянька тебе, и если ты не слышала, что сказал мой друг, то я могу повторить.
Обиженно
— Ты все сказала? — невозмутимо интересуется эта особь, а, не услышав ничего в ответ, снова хватает за руку и заставляет продолжить наш путь. — Но если тебя это успокоит, то я после того, как приведу тебя в общежитие, тоже отправлюсь в управление.
Это неожиданное заявление меня немного успокаивает, и я беспрекословно следую за своим конвоиром, приятно удивленная его вниманием к моим чувствам.
— Что, мелочь, я оказался не настолько чудовищем, как ты обо мне думала? — хмыкает он, видя мое изумление.
Щеки начинают гореть от справедливого упрека, и хоть я и мотаю головой, изо всех сил убеждая Джера, что я ничего такого и не думала, но парень, похоже ни капельки мне не верит. А мое рьяное отрицание только забавляет его.
Остаток дороги преодолеваем молча, а, доведя меня до заветной двери в мою комнату, блондин поспешно откланивается и делает то, что приводит меня в еще больший ступор — берет мою ладонь и целует. А пока я хлопаю глазами, он, довольный моей реакцией, весело насвистывая, уходит. И что это значит? К чему эти превращения из чудовища в галантного красавца? Ой, не нравится мне все это… Вытираю тыльную сторону руки об юбку и, открыв дверь ключом, захожу в комнату.
Натянув пижаму и юркнув под одеяло, верчусь на прохладных простынях, словно угорь. Сон не идет никак, а беспокойство за Кейна нарастает. Спустя час, слышу, как приходит соседка и, переодевшись, тоже ложится, решив, что я уже сплю. Я ее не разубеждаю, совсем сейчас нет настроенная на разговор. Зная Лали, уверена, будь я бодрствующей, она бы тут же кинулась делиться впечатлениями о вечере. Ну, его, мне и так есть о чем подумать.
Уже под утро проваливаюсь в серую липкую дрему, так и не объяснив себе столь сильную тревогу о малознакомых людях. А как только просыпаюсь, поспешно завтракаю, соседка, уставшая за вечер, еще отсыпается невинным сном младенца, и топаю в комнату к Кейну. Номер он сам мне назвал в прошлый раз, и в гости приглашал, так что самое время воспользоваться этим радушным предложением. Ибо я чувствую, что просто сойду с ума, если не узнаю что с ним… с ними. Впрочем, как я ни стучу, двери мне никто не открывает.
Все воскресенье, готовясь к парам, я то и дело бегаю к злополучной комнате под номером триста тринадцать, но хозяева так и не появляются, и следующая ночь проходит тоже в каком-то беспокойном бреде и отрывочных тревожных снах.
На пары с утра приходится идти разбитой и уставшей. Судя по моих ощущениях, после таких выходных нужны еще одни выходные.
Занятия тоже проходят, словно, мимо меня, и даже высший балл по докладу не выводит из состояния глубокой задумчивости.
— Есения, что-то случилось? — останавливает меня после семинара Юлалия.
У меня сейчас факультатив должен быть по алхимии, у соседки уже пары закончились, и она готова отправиться домой, но, видимо, мое состояние ее не на шутку пугает.
— Нет, все нормально, — качаю головой, не зная, позволено ли мне упоминать о подозрительных прохожих, больных загадочной лисмой.
— Точно? — недоверчиво хмурит брови Лали. — Ты сегодня сама на себя не похожа, да и вчера тоже.
— Точно, — уверенно киваю. Внезапно в голову приходит идея посмотреть в библиотеке, что такое эта лисма. И как я раньше об этом не подумала?!