Верь мне
Шрифт:
— А ты стрелки не переводи, — пожурила меня Лина. — Мы еще с тобой не разобрались. У тебя какой срок?
— Три месяца. И кстати, у меня двойня.
— О, Боже, — опешили девушки. — Как ты себя чувствуешь? Как нога? А кто — мальчики или девочки.
— Так успокойтесь. Все хорошо. Пока не знаю, еще рано.
— Может, ты покушать хочешь? А тебе не холодно? — Лина сразу окружила меня заботой.
— Лин, хватит, притормози. Я все такая же. Мне ничего не нужно.
— Но вас уже трое, и ты должна хорошо
Меня умилила такая чрезмерная забота, но она была мне не нужна.
— Солнышко, я же сильная девочка, и все могу сама. Так что прекрати быть курицей наседкой, — я обняла обиженно пыхтевшую подругу. — Ну, прости, но, правда, все хорошо.
— Ладно, но ты обещай, что если что-то понадобится, все равно что, хоть ананасы с селедкой, ты сразу скажешь нам.
— Хорошо, обещаю, — девчонки меня еще раз обняли. — Все? Теперь я могу послушать про эпическое хождение в ЗАГС?
Рина села на свое место, мило краснее.
— Да, не было ничего особенного. Мишка просто стащил меня с кровати утром и сказал одеваться. А потом отвез к ЗАГСу. Сказал, что пока заявление не подадим, никуда не уйдем. Так что пятнадцатого июля гуляем.
Мы сидели улыбаясь друг другу. Девчонки пили шампанское, а я душистый листовой чай, который передала Димина бабушка. Мы планировали Ринкину свадьбу, обсуждая детали и просто сплетничая. А я еще и думала, что уже к этому времени у меня будет огромнейший живот, а может, я буду уже с малышами, ведь двойняшки любят рождаться раньше срока.
Когда повернулся ключ в замке, мы обсуждали имена моих малышей. Резко замолчав, я глазами показала, что пока не хочу больше никому говорить. Хотя прекрасно понимаю, что скрывать от ребят нет смысла, но я была не готова.
— Привет, красавицы! — на кухню вошел румяный Дима. — Ну и мороз.
— А ты куда моего жениха дел? — спросила Рина, заглядывая за спину к парню.
— Он тебя в машине ждет, — сказал Дима и вышел из кухни.
Пока мы прощались и обнимались, парень переоделся и теперь стоял обнимая жену. Как только Рина вышла за дверь, Порохов потащил нас обратно.
— Женка, корми меня. Жрать хочу, просто умираю, — он утащил со стола кусок нарезки. Я села на свое место, обнимая чашку с еще неостывшим чаем. — Мелкая, ты чего не пьешь? Вон эти уже бутылку приговорили.
— Не хочу, — улыбнулась я. Лина ставила на стол ужин на всех.
— Беременная что ли? — рассмеялся Димка, но стоило взглянуть на Линкино лицо, как стало сразу понятно, что скрывать не имеет смыла.
— Да. Двойня, — Димино лицо вытянулось. Он внимательно посмотрел на меня и долго молчал, а потом спросил.
— Максим знает?
Меня это почему-то разозлило. Почему всем сразу становится понятно кто отец? Почему все так настойчиво хотят ему обо всем рассказать?
— А с чего ты взял, что отец он?
— Аля, ты
— Нет. И не узнает. Ты понял меня, — во мне клокотали злость и обида.
— Но…
— Нет. Если ты что-то ему скажешь, я больше никогда не буду разговаривать с тобой. Ты понял меня, Порохов?!
Дима ощутимо скрипнул зубами, но ответил.
— Хорошо. Но было бы лучше, если бы он знал.
— Ему? А у меня ты спросил? Что для меня лучше? Я все решила.
За все время нашего разговора Лина тихо стояла, глотая слезы.
— Аль, а родители твои знают? — спросила девушка, вытирая слезы.
— Конечно, такое сложно скрывать, когда в одной квартире с мамой живешь. Они рады.
— Это хорошо, — проговорил Дима. За весь ужин он не сказал больше ни слова, мрачной тучей нависая над своей тарелкой.
Я понимала, что он хотел как лучше, но знала, как будет лучше для меня и моих малышей.
Мы еще немного посидели, и я собралась домой.
— Подожди, я отвезу тебя.
— Дим, не надо, спасибо, я сама.
— Вот самостоятельная нашлась, — пробурчал парень, надевая ботинки.
— Аль, ну не упрямься, там холодно и темно уже. Мне спокойнее будет.
Мы обнялись на прощание, и вышли с Димкой в темноту зимнего вечера.
Мы молча ехали практически половину пути, еще никогда не чувствовала себя так некомфортно рядом с Пороховым. Он всегда мне был как старший брат, а сейчас казался чужим человеком.
— Аль, прости! — заговорил Дима, не выдержав гнетущего молчания. — Ты же знаешь, мы тебя очень любим и переживаем. Но и Макс нам не чужой.
— Я знаю, просто так будет лучше. Ему самому не нужны ни я, ни дети. У него своих проблем хватает.
— Ты этого не знаешь.
— Я уверенна после нашей последней встречи. Больше желания его видеть нет. Давай не будем. Ты мне обещал.
— Я знаю, можешь больше не напоминать, больше слова на эту тему не скажу. Но теперь ты обещай, что если тебе что-то понадобится, неважно что, сразу скажешь и строить из себя гордую девочку не будешь.
— Хорошо, договорились. Потом не обижайся, если я вам потом в три ночи позвоню и скажу, что хочу апельсинов.
— Да, хоть ананасы с селедкой.
Я засмеялась.
— Правду говорят, два сапога пара. Линка то же самое сказала.
Парень по-доброму улыбнулся в зеркало заднего вида.
Глава 30
Каникулы пролетели незаметно, уступая место серым будням учебы. Я чувствовала себя хорошо, живот становился все больше, но пока еще можно было его скрыть за теплыми кофтами. Единственное, мне было сложно сидеть на парах на твердых стульях, жутко болела попа, спасал только подложенный шерстяной шарф.