Верь только мне
Шрифт:
—Но…, — возражает Макс.
—Никаих но! От вас только идеи, я все сам сделаю. Видос мне максимум смонтируете со звуком, как добуду, на этом все. Мне уже нечего терять, я даже не студент.
—Тебе еще на бал зайти как-то надо будет завтра, — напоминает Макс.
—А это мне оставьте, я знаю ребят на входе, они с третьего курса, я им курсачи проверяла, — ухмыляется Новик. —Вил! Вил! Блииин! — она что-то вспоминает и почти визжит от зловещего восторга.
—Что такое, Аня? — меня веселит ее геройский настрой.
—Не
—Бро, ты смотри, держись такой решительной женщины, у нее связей больше, чем у моего бати! — делаю вброс и оставляю этих двоих смущённых.
Когда забираю долгожданное отчисление, замечаю, что кабинет Юрика закрыт, а он сам уже отчалил восвояси. Вся надежда теперь на Новик. Не достанет видео — будем импровизировать.
А пока есть такая возможность, снова лечу к Олененку, она задолжала мне кое-что сладкое.
Глава 38. Виолетта
—Не обсуждается! Я тоже поеду! — размахиваю руками в попытках переубедить упёртого лося.
Собрался он один ехать на бал! Естественно, я туда не собиралась, и выдохнула с облегчением, когда сочиняла свою увольнительную. Осталось ее отдать.
Но теперь повременю, чтобы попасть на этот треклятый бал. Трижды пересмотрела видео на телефоне Вила, которое ему скинула Аня.
План, конечно, дерзкий, как и сам Вил. Чего я еще могла ожидать от Фишера?
—Ты дома будешь в безопасности сидеть и ждать меня! Заберу тебя и ужинать поедем, праздновать, — он откинулся головой на диван и смотрит на меня серьезно из-под прикрытых густых ресниц.
Поздний вечер, и мы сидим на кухне у нас дома. Я кручусь у плиты, но не из любви к кулинарии, а от нервов.
Кирилл уехал до завтра к родителям, чтобы отвезти маму, которая, убедившись, что я в порядке и узнав, что с меня сняли вину и штрафы, наконец-то решилась оставить нас и вернуться домой. Брат до последнего молчал, пока я вещала ему историю с Лисицыным. Сказал лишь, что зря наехал на покемона, собрался поговорить с ним, когда вернется.
—Там полно людей, ничего не случится со мной! — отпрашиваюсь у Вила, —Не будет же Роман нападать в толпе! Просто хочу убедиться, что все нормально.
—Нападать у него кишка тонка, а вот устроить какую-то гадость — вполне. От него всего можно ожидать. Не хочу, чтобы ты даже в одном здании с ним находилась. Пары отведешь, и отвезу тебя домой. —Да и вообще, с чего ты решил, что он придёт с разбитым-то лицом? — агрессивно мешаю будущий плов.
—Чуйка. А не придет, покажем кино без него,
—А моя чуйка говорит, что план слишком рискованный, — подхожу к Вилу и через голову снимаю его цепочку, с которой не расставалась даже несмотря на наши недопонимания, —Держи!
—Знаешь, кто сказал мне точно такие же слова много лет назад, когда я щеглом получил этот кулон? Мама, — улыбается грустно.
—Значит, мы с ней солидарны!
Притягивает меня к себе, и я усаживаюсь к нему на колени, лицом к лицу. Колючее покрывало на диване напоминает о себе даже через одежду.
—Долго там еще кастрюле кипеть? — прижимается лбом ко мне.
—Сам кипишь? — говорю игриво.
Его взгляд моментально меняется, и это мой любимый момент. Видеть, как он меня хочет.
—Сгораю, — щекотит мои губы своим дыханием.
Затем слегка касается их своими, и я впускаю его поцелуй. Мягкий, но очень требовательный. Ещё секунда, и Вил уже сгребает мою попу, жамкая ее как игрушку-антистресс. Твердая реакция между нами следует незамедлительно.
Обвиваю его шею и провожу по затылку вниз, поглаживая ладонями крепкую спину. Его правая рука ныряет мне под домашнюю футболку и ощутимо крепко проводит по моей выгнутой пояснице вверх по чувствительному позвоночнику до самых лопаток, оставляя за собой след из мурашек.
—Ммм, — довольно мычу ему в рот, поддаваясь движениям.
Горячая ладонь уверенно скользит со спины через мой бок и перемещается вперед, полностью накрывая мою грудь. Он нежно поглаживает ареолу большим пальцем. Мне кажется, что меня сейчас разорвет от мягкой щекотки. Аж в зубы отдает. Меня окатывает горячей волной возбуждения.
В нетерпении начинаю ёрзать бедрами, подаваясь вперед и назад.
—Так, все! Поужинаем позже, если дойдем до этого, — он подрывается ноги, не выпуская меня из рук.
Подходит со мной к плите, отключая конфорки. Вишу на нем как обезьянка, и утыкаюсь носом ему в шею. Вкусный. Пряный, терпкий и теплый, как растопленный горький шоколад со специями.
—Когда у нас будет дом, то он будет одноэтажным, — говорит, когда мы поднимаемся по лестнице вверх.
—Тебе тяжело? — пытаюсь поставить ноги на ступеньки.
Но он только перехватывает меня покрепче.
—Нет, конечно. Это чтобы спальня была поближе, — ржет.
Так, стоп! Он только что сказал, когда у нас будет дом? Он что, так серьезно настроен?
Чувствую, как глупо начинаю улыбаться и закусываю губы. Последние недели были дико нервными, мне кажется, я впервые расслабилась и выдохнула.
—Что? — говорит тепло, отвечая на мою улыбку.
Пожимаю плечами: —Просто хорошо и спокойно.
Он ложится на кровать со мной на руках, и я оказываюсь на нем. Смотрю на Вила сверху вниз, такой красивый.
—Мне тоже спокойно, Олененок! Мне тоже, — притягивает меня к себе, —Знаешь, что важное я понял за эти дни? — улыбается.
Только это не фирменная самодовольная Фишерская улыбочка в тридцать два винира, а родное, ласковое, принимающее чувство.