Верь только сердцу
Шрифт:
Однако в этом мире остались дети, и их-то Коул хорошо понимал. Его тревожила их судьба, хотя, честно говоря, он так и не понимал толком почему. К Делакорту Коул сразу же ощутил неприязнь, однако с этим франтом было связано еще кое-что, что привело Коула в замешательство. Темно-рыжие волосы и ярко-зеленые глаза юного Роберта Роуленда были точь-в-точь как волосы и глаза Делакорта. Именно на это и намекал дядя Джеймс. Черт побери, Коул очень не любил, когда дядя оказывался прав.
Да, Коул испытал глубокое разочарование в отношении леди Мерсер, но затем оно сменилось злостью на самого
Позже он и сам не мог припомнить, как очутился у церкви Святого Андрея. Но, заметив мягкий свет фонарей, он подошел к двери храма и вошел внутрь. Он опустился на скамеечку для коленопреклонения и стал молиться, чего не делал уже очень давно. Коул просил Господа наставить его на истинный путь, чтобы он смог помочь Стюарту и Роберту Роулендам. И еще просил избавить его от вероятного соблазна, исходившего от Дженет Роуленд. Но с еще пущим рвением и искренностью Коул просил Господа о том, о чем просил всегда. Об отпущении грехов.
Если не считать тихого потрескивания дров в камине, в гостиной Дженет царила полная тишина.
Не боясь помять свой элегантный вечерний костюм, лорд Делакорт развалился на длинном диване из розового дерева, подперев привлекательное лицо рукой. В другой руке лорд Делакорт держал хрустальный бокал с бренди. На его лице было несвойственное ему серьезное выражение.
Дженет внимательно смотрела на него. Сегодня Делакорт выглядел гораздо старше своих лет. Женщина знала, что через десять дней ему исполнится двадцать пять, и еще несколько недель назад приготовила ему подарок.
По мнению света, они слишком афишировали свою связь, хотя Дженет уже давно приучила себя не обращать внимания на то, о чем шептались за их спинами. Поначалу даже Генри не придавал этому значения, пока слухи не стали просто невыносимыми. Разумеется, Дженет не пыталась противопоставить себя обществу, но было нечто, что она не могла предать. Прежде всего это были ее отношения с лордом Делакортом, а дети занимали в ее жизни только второе место.
Лорд Делакорт красовался в лондонских салонах и на балах. Несмотря на молодость, его умение очаровывать женщин уже стало предметом постоянных слухов, если не легендой. Да, Делакорт был довольно нагл, иногда даже высокомерен, но это особо не беспокоило Дженет. До ее траура молодой лорд выполнял при ней роль симпатичного, изящного эскорта. А после смерти ее мужа он стал преданным компаньоном, тщательно скрывавшим собственные невзгоды за фасадом острого ума. Дженет не хотелось докучать ему собственными проблемами. Но ей просто не к кому было обратиться за утешением, не с кем было поделиться своими тревогами из-за Коула Амхерста, внезапно нарушившего покой в ее доме.
Делакорт резко переменил позу, сел на диване и поставил пустой бокал на столик.
– Послушай, Дженет, мне трудно пока тебе что-то посоветовать. Джеймс сделал ловкий ход, приставив к тебе своего человека. Но я не могу себе вообразить, какую задачу он возложил на такого человека, как Амхерст.
– У капитана Амхерста прекрасные рекомендации, – согласилась Дженет. Она взяла с подноса бутылку бренди. –
– А он видный мужчина, дорогая, – небрежно бросил Делакорт, наблюдая за руками Дженет, которая наливала бренди. – Ты, случайно, не увлеклась им?
Дженет прищурилась.
– Мне следовало бы залепить тебе пощечину, Дэвид, за подобные бестактные подозрения.
Дэвид протянул через столик длинную, изящную руку и дотронулся до подбородка Дженет.
– Ну, давай, если посмеешь. Ты ведь очень отважная. Дженет с громким стуком поставила бутылку на столик.
– Не паясничай, Дэвид. Дело очень серьезное. Речь идет о моих детях. Ты же знаешь, ради них я готова на все.
Молодой человек внезапно помрачнел и как-то неуверенно пожал плечами.
– А чего ты хочешь от меня, дорогая? Чтобы я натравил на него какого-нибудь бандита, который перережет ему глотку? Слишком вульгарно, не говоря уж о том, что безнравственно. Но я и на это пойду, чтобы доставить тебе удовольствие.
– Идея заманчивая, но я ею не воспользуюсь, мой плохой мальчик. – Дженет ласково улыбнулась, но тут же нахмурилась, словно ей в голову пришла тревожная мысль. – И вот что еще странно, Дэвид: Амхерст отказался жить здесь.
Как ты думаешь, почему? Джеймсу наверняка нужен шпион, который бы присутствовал в доме постоянно, а не только днем. Почему же Амхерст не воспользовался такой возможностью?
Дэвид протянул руку Дженет, которая машинально вложила в нее свою, и виконт ласково ее пожал.
– Как бы там ни было, Дженет, я не позволю ему тебя обидеть, – тихо произнес он. – Ты ведь знаешь это, правда? Я не позволял Генри обижать тебя, не позволю и Амхерсту.
– Ох, Дэвид, не будем о Генри. Мне кажется, его призрак бродит по этому дому.
– Тогда, может, тебе лучше переехать в мой дом в Дербишире? Ты будешь там желанной гостьей. – Дэвид машинально гладил руку Дженет, он знал, что это всегда успокаивает ее. – А что, если нам вернуться в Килдермор? Там по крайней мере мы сможем жить под одной крышей, не давая обществу повода для слухов.
Дженет подняла взгляд и внимательно посмотрела на Дэвида.
– Мы не сможем спрятаться, Дэвид. В Килдерморе не более безопасно, чем здесь. Ты это знаешь. И прошу тебя, не уговаривай меня уехать. Я должна оставаться в Лондоне, пока не выясню, откуда мне грозит реальная опасность. – Дженет с грустью посмотрела в глубокие зеленые глаза Дэвида. – Ты ведь все понимаешь, правда? Мы не сможем чувствовать себя в безопасности, пока я полностью не покончу с этим делом.
Дэвид провел рукой по лицу, на котором внезапно появилось усталое выражение.
– Да, ты права. Если мы избавимся от Амхерста, то Джеймс просто заменит его другим соглядатаем. Так что пусть остается. И пока он здесь, у меня будут резонные основания приходить в этот дом в любое время. Я буду оставаться на ужин, если пригласишь... – Заметив саркастическое выражение на лице Дженет, Дэвид рассмеялся и продолжил: – А твой человек с Боу-стрит может при необходимости установить слежку за капитаном. Дженет медленно кивнула:
– Да, Чарли уже послал к нему швейцара. Она откинулась на спинку кресла.