Верь в мою ложь

Джордж Элизабет

— Бернард, на самом деле нельзя снимать подозрения ни с кого, кроме тех, у кого вообще нет доступа в лодочный дом. И вам придётся принять решение, если вы на самом деле хотите узнать правду, какова бы она ни была.

— Какое решение?

— Если вы действительно хотите добраться до сути этого дела, вам придётся позволить мне признаться в том, кто я есть на самом деле.

— То есть?

— То есть что я полицейский.

Лондон, Флит-стрит

Барбара Хейверс выбрала паб неподалёку от Флит-стрит, одну из тех забегаловок,

которые давным-давно были местом сбора репортёров, ещё в дни расцвета газетного дела, когда почти каждый таблоид и каждая крупная газета имели свои штаб-квартиры где-нибудь поблизости. Но всё изменилось, и деловой район Кэнэри-Уорф привлёк большинство производителей новостей в восточную часть города. Однако не все поддались на соблазнительный зов низкой арендной платы, а одна из жёлтых газет оказалась в особенности упорной, решив ни за что не отдаляться от главного места событий. Это была «Сорс», и сейчас Барбара ждала своего информатора из этого издания. Она созвонилась с ним и договорилась о встрече. Он немного поупирался, но Барбара предложила назначить удобное для него время и пообещала оплатить обед. Но он продолжал упираться, пока Барбара не упомянула имя Линли. Тут он стал весь внимание. Спросил: «Как у него дела?» — и Барбара без труда догадалась, что репортёр преисполнился надежд заполучить что-нибудь такое, что подстегнёт аппетит читателей раздела «После личной трагедии». Конечно, это не потянуло бы на первую полосу, но могло оказаться где-нибудь на третьей странице, да ещё и с фотографиями, если повезёт.

Барбара ответила:

— Я не готова обсуждать это по телефону. Мы можем встретиться?

Конечно, это был трюк, приманка. Барбаре было неприятно использовать имя Линли таким образом, да и вообще каким бы то ни было, но раз уж он сам попросил её раздобыть кое-какие сведения, она решила, что может позволить себе такое, не испортив отношений с инспектором.

Договориться с Изабеллой Ардери оказалось не так легко. Когда Барбара позвонила ей и попросила дать свободное время, Ардери сразу преисполнилась подозрений и спросила:

— Зачем? Куда вы собрались?

Барбара заранее предполагала, что суперинтендант не поддастся на уговоры вот так сразу, поэтому заранее подготовила объяснение.

— Нужно подстричься, — сказала она. — То есть, наверное, лучше сказать, зайти к стилисту. Я нашла один хороший салон в Найтсбридже.

— То есть вам нужен целый день? — уточнила Ардери.

— В общем, да, — согласилась Барбара.

— И к чему всё это, сержант?

В голосе суперинтенданта снова послышалось подозрение. Барбара подумала, что офицеру нужно поучиться владеть голосом, если та хочет скрыть свою паранойю. Она сказала:

— Будьте милосердны, начальница! Если в итоге я буду выглядеть как чучело, придётся найти кого-нибудь ещё, чтобы устранить последствия. Я буду на связи. И в любом случае останусь должна вам эти часы.

Это не было ложью, и Ардери прекрасно это знала. К тому же она сама отдала такой приказ — хотя и под видом рекомендации, — велев Барбаре заняться своей внешностью. Суперинтендант неохотно согласилась, хотя и добавила:

— Не больше двух дней.

Это было сказано только для того, чтобы Барбара не забывала, кто из них начальник.

По дороге в

паб Барбара позаботилась о том, чтобы выполнить ещё одну просьбу Линли. Она занялась поиском последнего номера журнала «Зачатие» — и нашла его на вокзале Кинг-Кросс, где в специальном киоске можно было найти вообще всё, что угодно. Это было тем более удобно, что от станции метро «Чок-Фарм» Барбаре нужно было в любом случае ехать через Кинг-Кросс, Так что ей понадобилось совсем немного времени. Правда, она заработала оценивающий взгляд молодого человека, стоявшего за прилавком, когда расплачивалась за журнал. Барбара видела и в глазах, и в едва заметном движении губ юноши насмешливый вопрос: «Зачатие? Для вас? Чёрт побери, зачем?» Барбаре очень захотелось схватить мальчишку за воротник белой рубашки и встряхнуть, но тут она заметила грязную полоску вокруг его шеи — и передумала. Незачем выставлять напоказ свои чувства перед человеком, чья личная гигиена не распространяется на регулярную смену одежды, решила она.

Дожидаясь своего человека в пабе, Барбара перелистывала журнал и гадала, где находят для фотографий столь безупречных детишек, а заодно и мамаш, которые выглядели такими нежными, такими свежими, словно им никогда не приходилось вставать по ночам на крик младенца. Она заказала себе картофель в мундире и тушёный говяжий фарш с острым соусом из жгучего перца и фасолью и занялась едой, одновременно читая статью о том, как следует ухаживать за сосками в период кормления грудью. «Кто бы подумал, что от этого может быть больно?» — рассеянно думала она.

Но наконец явился её шпион из «Сорс».

Митчелл Корсико явился в своём обычном виде. Он всегда носил шляпу стетсон, джинсы и ковбойские ботинки, но на этот раз добавил к комплекту ещё и кожаную куртку с бахромой. «Боже, — подумала Барбара, — ему просто необходимы теперь ковбойские кожаные штаны без задницы и пара шестизарядных револьверов». Корсико увидел её, кивнул в знак приветствия и подошёл к бару, чтобы сделать заказ. Он заглянул в меню, тут же отбросил его и сообщил хозяину, чего именно ему хочется. И заплатил за свой заказ, что Барбара расценила как хороший знак, но тут же передумала, потому что Корсико, подойдя к её столику, сообщил:

— Двенадцать с половиной фунтов.

Барбара воскликнула:

— Чёрт тебя побери, что ты такое заказал?

— А что, ты установила лимит?

Барбара выругалась себе под нос и взялась за сумочку. Найдя нужную сумму, она протянула деньги Корсико, когда тот, повернув стул, уселся на него верхом, как ковбой на лошадь, и спросила:

— А где твой конь?

— Что ты говоришь?

— Неважно.

— Это вредно для сосудов, — сообщил Корсико, показывая на картошку в тарелке Барбары.

— А ты заказал…

— Ладно. Неважно. Так в чём дело?

— Ситуация взаимной услуги.

Барбара видела, как насторожился репортёр. Но кто стал бы винить его за это? Обычно это Корсико просил информацию у полицейских, а не наоборот. Однако вместе с насторожённостью в нём вспыхнула и надежда, потому что Корсико знал: его репутация в Ярде весьма невысока. Около года назад он встрял в охоту на серийного убийцу, помешав полицейским, и потому стал не слишком популярен. И, конечно же, Корсико держался осторожно.