Верь в мою ложь
Шрифт:
Дебора видела, что её мужу становится здорово не по себе при мысли о суррогатной матери. Она бы предпочла думать, что это связано с его научным складом ума. Но он говорил, что современная медицина движется в сторону дегуманизации. Закрыться в специальном туалете, чтобы наполнить спермой специальный стерильный контейнер… А потом произойдёт оплодотворение яйцеклетки, а потом — наблюдение за суррогатной беременностью… если, конечно, удастся найти подходящую суррогатную мать.
— Что это будет за женщина? — рассудительно спрашивал Саймон. — И как ты можешь быть уверена в ней, как вообще можно тут быть в чём-то уверенным?
— Это будет просто утроба, которой мы заплатим, — твердила Дебора.
— Если ты думаешь,
Но ведь они подпишут контракт. Вот здесь, в журнале, есть история о том, как…
«Этот журнал следует выбросить в мусор», — отвечал Саймон.
Однако Дебора не стала его выбрасывать. Вместо того, как только Саймон ушёл, она позвонила Дэвиду, а потом снова принялась изучать тот номер «Зачатия», который раздобыла для неё Барбара Хейверс. Она уставилась на фотографию женщины, шесть раз рожавшей детей для других, — её сфотографировали в окружении счастливых семей. Дебора снова перечитала статью. И наконец вернулась к объявлениям.
Объявления говорили о чём угодно, отметила Дебора, но только не о чьём-либо желании стать суррогатной матерью. Позвонив в юридическую контору, предлагавшую соответствующие услуги, Дебора поняла наконец, в чём тут дело. Предлагать себя на роль суррогатной матери было запрещено законом. И полные надежд женщины должны были сами искать такую помощницу. Лучше всего для этого подходят родственницы, объяснили Деборе. У вас есть сестра, мадам? Кузина? Даже матери иной раз вынашивают собственных внуков для своих дочерей. Сколько лет вашей матушке?..
«Боже, как всё это запутанно», — думала Дебора. У неё не было сестры, её мать умерла, она была единственным, абсолютно единственным ребёнком. Конечно, сестра имелась у Саймона, но Дебора и вообразить не могла, чтобы сумасбродка Сидни — в данный момент страдавшая от любви к солдату-наёмнику, именно так, — позволила бы испортить свою фигуру модели, стоившую миллион фунтов стерлингов, ради ребёнка брата. У родственной любви есть свои пределы, и Дебора отлично знала, где проходит граница.
Закон не был ей другом в её проблемах. Похоже, он разрешал всё, что касалось продолжения рода, — от предложений женщинам, желающим продать свои яйцеклетки, до объявлений лесбиянок, ищущих сперму. Дебора увидела даже несколько объявлений для тех, кто желал отговорить доноров от сдачи материала, а также рекламу юридических служб для доноров, реципиентов и всех прочих. Объявления подавали сиделки, доктора, клиники и акушерки. Дебора увидела перед собой бесчисленное множество путей, уходящих в самых разных направлениях, и задумалась о том, не случалось ли такого, чтобы кто-нибудь подал в журнал «Зачатие» объявление, состоявшее из одного-единственного слова: «Помогите!!!»
Она не могла найти только того, что нужно было лично ей.
И в конце концов Дебора принялась размышлять о том, как и почему вообще этот журнал привлёк её внимание. Алатея Файрклог. Она вырвала из журнала как раз вот эти самые страницы, лишившие Дебору покоя. И, сама пытаясь найти решение, Дебора начала более ясно понимать, как Алатея могла смотреть на собственное положение. Что, если Алатея знала: она не может сама выносить ребёнка, спрашивала себя Дебора. Что, если она — точно так же, как и сама Дебора, — искала суррогатную мать? Она ведь очутилась в Англии, вдали от родины, вдали от друзей и родственников, которые могли бы ей помочь… Был ли у неё кто-то, к кому она могла бы обратиться? Был ли у неё кто-то, кто мог бы выносить младенца для Николаса Файрклога?
Дебора долго думала над этим. Она сравнивала Алатею с собой. У неё хотя бы была Сидни
И тут Дебора осознала, что всё это может быть связано с тем, что случилось в лодочном доме Айрелет-холла. Ей нужно было рассказать об этом Саймону. Ей нужно было поговорить об этом с Томми.
Дебора вышла из номера. Саймон уже давно отправился на прогулку, и она быстро набрала его номер, спускаясь вниз по лестнице. Саймон сообщил, что разговаривает с Томми на парковке, они как раз…
Дебора попросила его подождать. Она вскоре к ним присоединится.
Однако её задержал Николас Файрклог. Вот уж кого она совершенно не ожидала увидеть в крошечном холле их гостиницы, — но он был там. И он ждал её. Увидев Дебору, Николас встал и сказал:
— Я так и думал, что вы здесь.
Он говорил так, словно Дебора изо всех сил пыталась спрятаться от него, и она тут же об этом сказала.
Николас ответил:
— Нет, я просто… Прятать что-либо лучше всего на виду.
Дебора нахмурилась. Николас заметно изменился. Он осунулся, его свежие щёки покрывала щетина. Файрклог, похоже, почти не спал, потому что под глазами у него темнели круги. И вид у него был отнюдь не дружелюбный и не любезный.
Он не стал тратить время на вступления.
— Послушайте… Я знаю, кто вы такая на самом деле. А вы должны знать вот что: я и пальцем до Яна не дотрагивался. Я бы никогда до него не дотронулся. И если мой отец думает, что я мог бы что-то такое сделать, говорит только о взаимоотношениях внутри семьи, и ни о чём больше. Вы… — тут он ткнул пальцем в сторону Деборы, хотя и не коснулся её, — вы должны убраться назад в Лондон, чёрт побери. Вам тут нечего вынюхивать. Ваше поганое расследование закончено. И оставьте в покое мою жену, понятно?
— Но вы…
— Держитесь от неё подальше!
Он слегка попятился назад, а очутившись на достаточном расстоянии от Деборы, резко развернулся и ушёл.
Дебора осталась стоять на месте. Сердце тяжело колотилось у неё в груди, кровь звенела в ушах. Она понимала, что выходке Николаса Файрклога может быть только одно объяснение. По какой-то совершенно необъяснимой причине он принял Дебору за детектива из Скотленд-Ярда, приехавшего в Камбрию разбираться в смерти его кузена.
А прийти к такому заключению он мог только одним путём, и цифровая камера Деборы зафиксировала этот путь.
Камбрия, Милнторп
Зед Бенджамин накануне потерял свой наблюдательный пункт — после краткого столкновения с Николасом Файрклогом на торговой площади Милнторпа. К счастью, на площади хватало и других местечек, откуда он мог видеть то кафе, в котором Файрклог встречался с женщиной из Скотленд-Ярда, так что после того, как тот закончил свой разговор с ней, Зеду пришлось подождать всего несколько минут, и та женщина тоже вышла из кафе. А потом и выяснять особо не пришлось, куда именно она направится, потому что женщина отправилась в гостиницу «Ворон и орёл», что стояла на пересечении шоссе, проходившего через Милнторп, и дороги на Арнсайд. Так что теперь Зед поставил машину рядом с гостиницей задолго до полудня и бродил вокруг, прячась за что попало (в основном за банкомат банка «Нат-Вест») и не сводя глаз с отеля, ожидая появления той женщины. Правда, таким образом он заработал несколько весьма подозрительных взглядов людей, выходивших из банка, и несколько весьма нелюбезных слов от людей, пользовавшихся банкоматом. Ему даже достался толчок в грудь от какой-то старой кошёлки, пробормотавшей: «Эй, отойди-ка подальше в сторонку, парень, а то я и копов позвать могу… Знаю я таких, как ты», так что он уже начал желать, чтобы поскорее случилось что-нибудь такое, что заставило бы людей из Скотленд-Ярда действовать, иначе его вполне могли бы отправить в кутузку за подозрительные действия.