Вера и власть (Империя тысячи солнц - 4)
Шрифт:
Это опять-таки было вранье, но угрожающее выражение четырех лиц несколько смягчилось, а один из парней даже усмехнулся.
– Договорились. Завтра после смены?
– Заметано. Занимайте столик.
– Марим улыбнулась Ильде, все еще мрачной, как туча.
– И можешь все время стоять у меня за спиной.
Ильда наконец соизволила усмехнуться.
– Ага, сейчас. А играть за меня кто будет? Ты просто боишься мне продуть.
– А то я тебе не проигрывала, Ильда. Ты думаешь, почему у меня белье все дырявое?
– Это не от старости,
– По себе судишь?
– отозвалась Марим, и все покатились со смеху.
На вахте они сдали опознавательные значки, дающие им свободный доступ в секретные зоны инженерной секции. Потрепавшись еще немного и подтвердив, что завтра вечером будет на месте, Марим ушла.
Втиснувшись в транстуб, она выругала себя за неосторожность, но, вывалившись наружу вместе с другими у Пятого блока, уже снова пребывала в солнечном настроении. Ведь нет ничего глупее, чем злиться на саму себя единственного союзника, который есть у тебя в жизни.
Вийя и эйя сидели вместе. Пушистые создания, повернув шеи под невероятным углом, вскинули свои тонкие ручонки.
Марим ответила им тем же знаком, ухмыляясь, и они отвели свои голубые фасеточные глаза.
– Тьфу ты!
– сказала она Вийе.
– Они что, теперь всегда так будут делать?
Вийя пристально посмотрела на нее черными глазами.
– Что делать?
– Знаки посылать.
– Кажется, это их успокаивает.
– А вот меня нет.
– Марим вытащила из кармана пачку кредиток.
– Мне не хочется, чтобы они со мной разговаривали, даже и знаками. Мне было куда легче, когда они вели себя так, будто меня вообще не существует.
– Но они всегда тебя видели. И слышали, - сухо заметила Вийя.
– Они теряются и боятся, когда так много человеческих индивидуальностей хаотически движутся вокруг. Их успокаивает, когда они получают от каждого индивидуума одни и те же знаки.
– Вот, значит, почему они показывают "мы тебя видим" по пятьдесят раз на дню?
Вийя, кивнув с улыбкой, указала на ассигнации:
– Откуда это?
– Выиграла, - гордо ответила Марим.
– Если ты их обменяешь - только не говори мне где, - у нас будет кое-что на разживу, когда мы выберемся из этой задницы.
Вийя бросила деньги на стол и откинулась назад.
– Ты жульничала.
– Вот зараза! Ты что, в мозгах у меня рылась?
Вийя нетерпеливо вскинула черные брови.
– Нет необходимости, и охоты тоже нет. Это видно по тому, как ты ими швыряешься. Ясно также, что тебя на этом поймали.
– А как нам иначе золотишком разжиться?
– Лучше бы ты не привлекала к себе ненужного внимания.
Марим со вздохом плюхнулась на стул.
– Почему ты попросту не попросишь Аркада, чтобы отпустил нас? Ведь вся эта сраная станция теперь его!
– Нет.
Марим хлопнула себя по бокам.
– Ох и упрямая же ты! Какой толк знать самого главного из чистюль, если мы ничего от него не имеем? Он даже не интересуется, живы мы еще или нет,
– Ничего он нам не должен.
– Черные, в густых ресницах глаза Вийи превратились в узкие щелки.
Марим засмеялась и встала:
– Мы жизнь ему спасли, разве нет?
– Если мы начнем просить о том и о сем, то привлечем к себе внимание, а это нежелательно. Даже опасно при той шумихе, которую новости подняли насчет рифтеров.
Марим усмотрела в этом скрытый упрек.
– Ну, Ник не такой. Сейчас все только и говорят про "Ух Ты".
– До следующей жуткой истории. А Панарх ничем не может помочь Локри, потому что процесс, которого так усердно добиваются, направлен и против него тоже. И мы все здесь замешаны.
Марим фыркнула с досадой.
– Значит, с Ником мне больше говорить не придется. Блин! Пойду схожу к Локри.
Она мигом добралась до Первого блока, где содержались опасные преступники. Каждый раз, бывая здесь, она обращала внимание на меры безопасности и не понимала, каким таким манером Вийя собирается освободить Локри. Это местечко будет покрепче, чем Рифтхавен, когда он закрывается.
Увидев Локри, она почувствовала себя виноватой. Его красивое лицо похудело и выглядело измученным, победительная улыбка казалась натянутой. Двигался он с обычной своей томной небрежностью, но очень отощал наверное, не ест ничего.
– Куда это ты пропала?
– спросил он, приложив ладонь к дипластовой перегородке.
Марим приложила руку к дипласту с другой стороны, стараясь не показать, как ей жалко Локри. Мало того, что ему грозит смерть, он даже прикоснуться ни к кому не может. Марим содрогнулась и тряхнула головой, чтобы это скрыть.
– Извини. Все играю, стараюсь обеспечить что-нибудь на будущее, когда мы сделаем скачок отсюда.
– Ты правда веришь, что мы его сделаем?
– Локри поднял тонкую бровь.
– Вийя так говорит - а она пока своих обещаний не нарушала.
– Это она, похоже, сдержать не сможет.
– Он отнял руку от дипласта и потер глаза.
– Ну а что этот Иксван, которого нанял Брендон? В новостях говорят, что в Белом Южном он был первый сорт.
– Говорить он мастак. Заставил меня повторить всю бодягу с самого начала и сказал все, что полагается, насчет того, что мы добьемся правосудия. Но бывшему рифтеру особенно не на что рассчитывать, когда вокруг нас развели такую шумиху, - так что вряд ли он долго продержится на ринге.
– Да уж, - фыркнула она.
– И на Панарха ты тоже не особо рассчитываешь. Ты пессимист похуже Вийи.
– Она реалистка, как и я.
– Он побарабанил пальцами по столу.
– Давай лучше поговорим о другом. Расскажи, как вы летали к Пожирателю Солнц.
– Ладно, - удивилась Марим.
– Только ведь Вийя и Монтроз уже были у тебя после возвращения.
– Были - Вийя два раза, а Монтроз один. Но они только и делали, что прочесывали мои воспоминания четырнадцатилетней давности, в точности как Иксван,