Вера в ближнего

Каменистый Артем

— И тебя это так напрягло? Такое вот ограничение твоей свободы? Любишь патроны впустую жечь? — спросил Клоун.

— Да нет, не именно это. Это ведь про всё можно сказать. Здесь на словах, все равны, а на самом деле хрень какая-то. У них есть такая штука, как комитет постоянных жителей. Вот они, получается, сами себе охрана, армия и прочее. Как бы обеспечивают здесь жизнь. И им никто не указ. Сами решают, что и как делать. На каждом заборе написали, что все равны, но это на словах. У нескольких шишек из комитета вся власть, всё управление. Тут вода из крана не потечёт, если не будет разрешение от комитета.

Захочешь хибару свою поставишь, окажется, что до тебя это место уже забили. И это, конечно же, будет кто-то из комитета. Или договаривайся за пустырь, а это дорого, или ищи другое незанятое место. Но там сразу хозяин нарисуется, как только начнёшь что-то делать. Бизнес такой, разводить лохов на теме недвижимости. И не только на ней. Тут куда ни плюнь, попадёшь в насос для денег. И деньги он качает в карманы одних и тех же людей. Короче, про свободу и равные возможности, это тухлая лапша. Обычная реклама дорогого стаба. Не знаю, кто и как эту рекламу раскрутил, но это настоящий гений. Даже я купился.

— Так тебе тут не понравилось? — уточнил Март.

— Я разочарован… — мрачно ответил Толстый.

— А мы тут, знаешь ли, решили тряхнуть стариной и небольшой рывок устроить.

— На восток идёте? — усмехнулся Толстый, припадая к кружке.

— Угу, на восток. Нам немного осталось.

— Я в курсе, куда вы и зачем.

— Да все уже про это дерьмо знают, — заявил Клоун. — Тут уже типа легенды ходит на эту тему.

— Знаю, — кивнул Толстый. — Слышал уже не раз. Если что, я в деле. Мне здесь не нравится. С вами веселее. Да и выгоднее.

— Договорились, — спокойно кивнул Март. — Нам бы Кнопку ещё подтянуть. Ты не в курсе, что с ней не так? Тоже на чаты не отзывается. И мы знаем, что она здесь, в посёлке.

— Откуда знаете?

— Да так… есть возможность узнавать, — ответил Март, а Клоун при этом сделал вид, будто не слышал ничего и вообще здесь ни при чём.

Толстый не стал продолжать допытываться:

— Я общался с ней пару раз. Но как-то не очень пообщались.

— Почему не очень? — заинтересовался Клоун.

— Да потому что с ней не всё в порядке.

— Это в каком смысле? — спросил Март.

— Да вот здесь у неё что-то съехало, — Толстый указал на свою голову. — Сплошная паника. За башку волнуется. Не в том смысле, что за психику, а буквально за башку. Говорит, что помнит, как её рубили. Как по пустыне тащили за волосы и через границу кидали.

— Дерьмо какое-то, — поморщился Клоун. — Не может она ничего помнить.

— А я разве спорю? Доказывал ей тоже, что нельзя такое помнить, а она так и талдычит, что помнит всё. Может логов в архиве начиталась, а там ведь во всех подробностях расписали, что да как. И в чате отряда про её голову Киска написала. Будто специально. Без этого Кнопка могла не догадаться о таких деталях. А тут прикинула одно к другому, плюс я в личке сдуру ответил на пару вопросов честно. Вот и поехала у девочки крыша. Да у любой поедет, если представит, как её голова отдельно от тела работала, через границы перебираясь.

— То есть, у неё панические атаки и всё такое? — уточнил Март.

— Типа того, — ответил Толстый. — Я же не доктор по мозгам, я в таких делах не разбираюсь. Но то, что там паники много, это точно есть. Забилась в самую

дешёвую конуру и нос не показывает. Может, отойдёт. Подождать надо, должна отойти.

— Времени нет, у нас Читер копытами в стойле бьёт, вот-вот, и у него тоже крышу сорвёт, — заявил Март. — Присты на дороге не валяются, найти сложно. Значит, потащим Кнопку. А то, что с нервами непорядок, это не страшно. Тут у всех с нервами непорядок. Главное, вытащить её на воздух, а дальше втянется.

Толстый покачал головой:

— Да не, там вообще без вариантов. Она за порог выйти боится. До визга боится. Никак не уболтать.

— Не бывает не решаемых ситуаций. Давай, попей пивка, подлечи башку свою и плотно займись башкой Кнопки. Что хочешь делай, всеми способами лечи, хоть гвозди в макушку заколачивай, но она должна пойти с нами, а ты должен это обеспечить.

— С чего это я должен? — набычился Толстый.

— Так ведь на прошлый рывок именно ты её привёл, — напомнил Март. — Знаешь её дольше, чем мы, вот тебе и карты в руки.

— Да она даже дверь открывать боится! Как я её уговаривать буду?!

— Цветы купи, конфеты вкусные возьми, причешись. Смени штаны, они у тебя в чём-то не очень хорошем вымазаны.

— В дерьме, — не удержался Клоун.

— Оно и есть, судя по тому, как от тебя пованивает, — согласился Март. — И рубашку тоже сними, она у тебя так пропиталась колумбийской продукцией, что хрустит, будто накрахмаленная. В общем, выгляди, как человек и веди себя, как человек. Кнопка к тебе неровно дышит, уж поверь мне, я такое сразу вижу. Дверь точно откроет, если хорошо попросишь, ну а дальше уламывай её всеми способами. Не маленький, сам разберёшься.

Будто иллюстрируя слова Марта, дверь распахнулась во всю ширь. Читер было дёрнулся, потянувшись за пистолетом, но тут же расслабился.

В «пивной офис» походкой матёрого моряка зашёл монстр. Но это был свой монстр.

Старый знакомый.

Дворник выглядел потасканно. Куртка изодрана и местами обожжена, да и пятен на ней хватало. Такие обычно остаются после попадания крови на ткань. А кровь у него могла набежать из перемотанной левой руки. Или из головы, где белел пластырь наклеенный крестообразно на всю макушку.

Кваз молча прошёл к столу, ухватил один из бокалов, опрокинул в себя с такой небрежностью, будто это не литровая посудина, а напёрсток, после чего прогудел:

— Это что было?

— Это было дерьмо, — без паузы ответил Клоун.

— Правильно говоришь. Его только Март лакает, а я не такой ненормальный, как он.

Обернувшись на впорхнувшую официантку, Дворник рявкнул:

— Слышь, ты, жопастая! Метнись кабанчиком! Выпить мне принеси!

— Что именно?

— Да лишь бы не воды. Чего-нибудь крепкого.

— Водка, виски, джин?

— Ты что, вообще понимать не обучена?! Я же сказал, самое крепкое тащи! Ведро тащи! И в темпе давай, тут люди от жажды помирают!

Девушка испарилась, а кваз, развалившись на предсмертно затрещавшем диване, раздражённо спросил:

— Я ещё по первому рывку своё в руках не подержал, а ты, Март, на второй меня подписываешь. Это уже какие-то долги получаются.

— Всё будет, — спокойно ответил Март. — Расскажи, как добрался?

— Плохо я добрался. Не понравилась мне дорога.