Верблюжонок

Сапаров Усман

Девочки перебегают улицу. Вдоль дома тянется забор. Озадаченные, они стоят около него, не зная, как проникнуть во двор.

Вдруг одна из досок забора отодвигается, и в этом проеме показывается голова мальчишки. Он с любопытством смотрит на девчонок, они на него.

— А вы кого ищете? — Мальчишка разговаривает, оставаясь за забором, — одна голова наружу.

— Это восемьдесят второй дом? — спрашивает его Шемшат.

— Да, ворота там. — Мальчишка высовывает руку. — Но лучше пройти здесь. — И шире отодвигает доску. — Ближе, — коротко поясняет и тут же

спрашивает: — А вы к кому?

— Есть к кому, — отвечает Шемшат и первая направляется к проходу. Останавливается и внимательно смотрит на мальчишку. — А ты что? Здесь всезнайкой служишь?

— Подумаешь, спросить нельзя, — обижается мальчишка.

Тыллаша очень волнуется, поправляет аккуратно лежащий на форменном платьице воротничок, волосы. Глаза тревожные и испуганные.

— Как я выгляжу?

— Держи хвост пистолетом! — одобряет Шемшат подругу и смахивает несуществующую пылинку.

— Квартиру помнишь?

— Все помню. — И передает портфель.

— Будь с мамой вежлива, — напутствует ее Шемшат, забирая портфель.

— Хорошо. Я пойду.

Шемшат отстраняет мальчишку от прохода и, поддерживая доску, пропускает подругу. Тылла проходит через проем и идет к подъезду. Мальчишка и Шемшат смотрят ей вслед и, когда Тылла скрывается в подъезде дома, Шешат спрашивает мальчишку:

— Ты Назарову Анну знаешь?

Мальчишка отвечает не сразу.

— Знаю.

— У нее большая семья?

Мальчишка не отвечает, с любопытством смотрит на нее.

— Дети у нее есть? — настойчиво продолжает выспрашивать Шемшат.

— А вы Чарика ищете? — неожиданно спрашивает мальчишка.

— Нет. Кто он такой?

— Он в школу ходит. Его всегда ищут. А в классе над ним шефы. Я подумал, вы — они.

— Нет, мы из другой школы. Так у Назаровой есть дети?

— Есть. Пацан.

— И все?

— Все.

— А что, отца нет, что ли?

— Как нет отца! — возмущается мальчишка. — А почему ты спрашиваешь о них?

Шемшат собирается ответить ему, но передумывает и несильно щелкает по носу.

— Много будешь знать, совсем станешь стариком.

Мальчишка, то ли задел его этот щелчок, то ли ему действительно надо было уходить, заторопился.

— Я побегу, а то разговорился тут с тобой.

— Беги, — разрешает ему Шемшат.

Мальчишка, проворно юркнув в проем, исчезает. Шемшат остается одна.

…С другой стороны забора девочки из комнаты, где живут Шемшат и Тылла, наблюдают сквозь щели за Шемшат, которая стоит, прислонившись к забору, и что-то напевает себе, время от времени поглядывая на подъезд дома, куда вошла Тылла.

К девчонкам подбегает Биби и с ходу спрашивает:

— Ну, как там?

Айна прижимает палец к губам: мол, тихо, и кивает на щель.

Биби отстраняет от наблюдательного поста Маришку и сама прилипает к щели, через которую видит, как Шемшат уже вышагивает, чтоб скоротать время. Оглядывается на Маришку, и та молча показывает на подъезд. Биби видит только пустой подъезд, глубоко вздыхает и пристраивает свой портфель в кучу, где уже лежат все остальные.

Шемшат смотрит

на пустой подъезд. Вот она уже входит в пего, осторожно поднимается по лестнице и останавливается — она слышит, как наверху кто-то плачет. Шемшат срывается с места и прыгает через ступеньки. На площадке сидит и плачет Тылла. Шемшат кидается к подруге и обнимает ее.

— Что случилось? Тебя обидели? Побили, да?

Тылла ничего не отвечает, плачет и размазывает слезы по лицу. И сквозь всхлипы говорит:

— Ты знаешь… ты знаешь, что у тебя родители погибли… А у меня… а у меня живые, живые!

Шемшат крепче обнимает подругу, она не знает, как успокоить ее, и потому повторяет только одну фразу:

— Не плачь… Не плачь… Не плачь…

Из подъезда большого дома выходят две девочки. Шемшат одной рукой обнимает подругу, а в другой держит оба портфеля.

Шесть пар глаз сквозь щели забора неотступно следят за Тыллой и Шемшат, которые медленно идут по двору.

— Не признали, — говорит Айна.

Маришка бросается к Тылле и Шемшат, но ее останавливает Биби:

— Ты. куда?

— Не видишь, что ли?

— Тебя она просила идти с ней? — Биби крепко держит Маришку за руку. Маришка, сникнув, отвечает:

— Нет.

— Вот и не трепыхайся.

Тылла и Шемшат пролезают через дыру в заборе и медленно идут к остановке автобуса.

Биби смотрит на окна дома.

— А окна я ей все-таки выбью, — говорит она так, что девчонки верят: она выбьет! И молча соглашаются с ней.

От остановки отходит автобус с ярким разрисованным плакатом: «С Новым годом!».

Шумная компания в автобусе поет песни под аккордеон. Настроение у всех праздничное.

И только в заднем стекле автобуса видны два печальных личика — Тыллы и Шемшат.

Автобус набирает ход, громче звучит музыка и поют песни, а у Тыллаши глаза снова краснеют, и она не в силах сдержать слез, которые катятся и катятся по щекам. Шемшат прижимается к подружке и гладит, гладит по голове. Кто-то из веселой компании приближается к ним, но Шемшат так смотрит на него, что веселый человек тут же удаляется.

Автобус едет по празднично убранному городу.

Большая разукрашенная новогодняя елка. Детдомовцы заканчивают наряжать ее — расправляют запутавшиеся гирлянды, вешают последние игрушки, выискивая место, куда бы их пристроить, развешивают серпантин.

Идут последние приготовления, последние репетиции к Новому году. Из-за елки плавно выходят танцующие девочки в национальных костюмах и, когда кольцо вокруг елки замыкается, начинается веселый, озорной танец. Здесь все наши знакомые девочки, кроме Биби, и конечно Шемшат в своем роскошном платье, с короной на голове. Она танцует хорошо, двигается пластично, мягко, видно, что танец — это ее стихия. Успевает забавно поводить головой, подпевая себе, и все у нее получается ладно, красиво. На ходу замечает неверное движение у подружек и тут же показывает, как надо сделать, — в общем, руководит этим небольшим танцевальным ансамблем.