Вердана

Малиновская Майя Игоревна

Они вышли на пирс, уже там Дмитрий заметил:

— Интересные у тебя методы воспитания.

— Приходится, — вздохнула Эл. — Она для меня такая же загадка, как для всех.

— Но ты поняла суть дела в двух словах, — удивился он.

— Я замечаю за ней некоторую склонность использовать свои зарождающиеся способности в свою пользу. Она изучает все, что ее окружает, пока у нее не появилось моральных критериев, внушать ей, что это хорошо, а это плохо — бесполезно, пусть догадывается сама. Она умеет думать, не смотря

на возраст. Я пытаюсь трансформировать ее восприятие, заставить ее думать в другом русле. Она сообразит, что всегда найдется тот, кто ее превзойдет. Давай о тебе поговорим.

— Обо мне?

— Ты места себе не находишь. Алик принял ситуацию, как она есть, а ты мечешься. Хочешь спросить, так спрашивай. Кое-что я уже могу объяснить.

— Ты стала сама не своя после этого задания. Я просто беспокоился за тебя. Я чую твою потерянность.

— Правильно. Так и было. Я попала в ситуацию, которой не ждала. Все обернулось не так, как виделось мне в начале. Я ожидала некоторой ясности, поэтому молчала.

— Это из-за задания? — спросил он.

— И да, и нет. Задание я вообще не хочу вспоминать. Я такого натворила! — Эл провела ладонью над своей головой. — Они восприняли мои выходки, как естественные. Это так меня смутило, что я, совсем как ты, стала метаться. Мне заявили, что это был тест. Меня проверяли. Представляешь мою реакцию?

Доверительный тон Эл, ее спокойствие стали приводить Дмитрия в равновесие. Он внимательно посмотрел на Эл.

— Значит, тест. Но тебя приняли, судя по форме, ты его прошла.

— Да. Они не стали обсуждать со мной результаты, меня это смутило. Пока я выясняла, что и как, поняла, что методы здесь не те, к каким привыкли мы. Это трудно. Потом я узнала, что я нужна здесь не ради спасательных операций.

— И без тебя хватает кандидатов. Ты сразу так сказала. В первый день.

— Да.

— Так зачем, Эл?

— Ох, Дмитрий, — вздохнула она.

— Твои способности. Рассел был прав.

— Да. И не только. Способности — это потенциальность. У меня будет шанс больше узнать о себе.

— Это твоя слабость, — намекнул он.

— Пожалуй.

— Тогда другой вопрос. Чего ради ты здесь нужна? А, капитан?

До этого момента они шагали по пирсу. Вдруг Эл замерла.

— Я не могу тебе рассказывать. Это секретная информация. Это уже не мои собственные тайны. — Она помолчала и все-таки решилась. — Возьму с тебя клятву.

— Чем хочешь поклянусь, — заверил Дмитрий.

— Здесь ждут войны. Мне предложили в ней поучаствовать.

— С кем? Так, погоди, сам догадаюсь. С пиратами. Тут только ленивый об этом не говорит. Какая же это тайна?

— Они не пираты. Это целая империя и у них большие аппетиты.

— Опять вляпались, — Дмитрий всплеснул руками. — Да что же это! Что за злой рок такой! Только соберешься мирно полетать, и на тебе, иди — воюй! Я так понимаю, что экипажа у нас

не будет. Черт бы всех побрал! И ребята сюда летят! Какой с Оли вояка?

— Дмитрий. Я не узнаю тебя. Что это ты причитаешь?

Димка нахмурился.

— Это потому что я боюсь. За тебя боюсь. Как только ты сказала, я сразу почувствовал что-то жуткое. Великий Космос! Да лучше бы мы дома остались!

— В том-то и штука, что мы тут нужны. Подумай сам. Ты же умница.

— Это Алик у нас — умница. А я так, мимо проходил, когда ум раздавали.

— Дать бы тебе подзатыльник, да тянуться далеко, — укоризненно сказала Эл. — Смотри. Проговоришься, я тебя презирать буду.

— Вот почему разведка, — Дмитрий ткнул пальцем в полосу на ее форме.

— Ничего, у тебя тоже такая будет. Может быть, в одной команде мы работать не будем, но в одном направлении — безусловно. Будем верить в лучшее. Ну, выяснил, в чем дело?

— Чем же ты занималась на планете?

— Спасала наблюдателей, которых ты вывозил. — Эл хитро подмигнула.

— Думаешь, удивлюсь, — Димка передразнил ее. — Может быть, поэтому их нашли в последний момент, я заметил, что к их приему никто не готовился. Это был аврал. Твоя работа?

— Отчасти, — согласилась Эл.

— А говоришь, натворила там дел. — Димка скривил губы.

— Меня не за тем посылали, — с иронической улыбкой сказала она.

— Да тут, кажется, так принято. Посылают за одним, а подразумевают другое, если не третье. Тебя проверяли, а ты этого не любишь, вот и думаешь, что не справилась.

— Рада, что ты обрел свою способность ерничать. Будем считать разговор исчерпанным.

— И все? — Димка надул губы. — Все, чем ты удостоишь друга? А прогуляться? С Аликом ты постоянно гуляешь, а я развлекаю эту маленькую хитрую коротышку. И никакой благодарности.

— У меня возникает подозрение, что Ника тебе не нравится. — Эл вопросительно посмотрела на него.

— Она прелесть, я даже где-то в глубине души ее полюбил, только пока очень глубоко. Я просто не могу свыкнуться, что она стала частью нашей жизни. И она все время ко мне подлизывается, строит мне глазки и копирует меня.

— Она ребенок. Ты ей нравишься. Она как гусенок, кого первого увидела того и считает близкими.

— Это ты у нас мамаша, выходит. — Дмитрий с трудом подавил приступ смеха.

Эл толкнула его в плечо.

— Ну что должно случиться, чтобы ты относился к жизни более серьезно? Вот клоун.

— Ну, тебе не угодишь, капитан. То ей не нравиться, что я мрачный, то не нравиться, что шучу. Эх, девушки!

Эл рассмеялась. Дмитрий взял ее под руку.

— Не знаю, о чем вы там воркуете со старшим братцем, но у меня есть чем тебя удивить, — заявил он.

— Будешь показывать свой катер, — кивнула Эл.

— Ха. Показывать. Я тебя покатаю. Ты никогда на таком не летала. Хочешь?