Веревка вокруг Земли и другие сюрпризы науки
Шрифт:
Во-вторых, используемые в опыте пары фотографий исходно подбирались так, чтобы они хотя бы отчасти перекрывали диапазон подобия. Некоторые пары были довольно похожи, другие — скорее непохожи (как в случае с вышеупомянутой парой «блондинка/брюнетка»). Однако вне зависимости от того, были фотографии в паре похожи или нет, объяснения все равно в подавляющем большинстве случаев строились однотипно.
В-третьих, даже когда испытуемым сообщали, что в задании содержался подвох, и разоблачали его, многие отказывались верить в подмену. Ученые назвали это явление «слепотой слепоты выбора».
Для психологов итоги опыта оказались интересны тем, что они продемонстрировали, насколько зыбка связь между намерением и результатом. Мы идем по жизни с определенными намерениями, делаем выбор
В 1983 году двое американских ученых, Эндрю Мельцофф (р. 1950) и Кит Мур (р. 1925), провели эксперимент, призванный проверить способность человека имитировать чужую мимику. Они взяли 40 здоровых испытуемых (18 лиц мужского пола и 22 женского), в задачу которых входило наблюдать за ведущими и копировать их гримасы — те высовывали язык и разевали рот. Оказалось, что осуществить этот эксперимент не так-то просто. Сначала участников было более сотни, но, как сообщается в докладе, сделанном по итогам исследования, 67 из них выбыли по следующим причинам: «уснули (30 %), расплакались (27 %), неконтролируемо плевались или давились (24 %), начали икать (15 %), в ходе эксперимента опорожнили кишечник (4 %)».
Столь асоциальное поведение объясняется тем, что все испытуемые были очень малы. Самому младшему была всего 41 минута от роду, а самому старшему — 72 часа, так что во внезапном опорожнении кишечника, в общем-то, нет ничего удивительного. Экспериментаторы поставили перед собой задачу разобраться в феномене, который многие подмечали у младенцев, — в их странной способности копировать мимику склонившегося над ними взрослого. Странность заключается в том, что новорожденный младенец с его минимальным или даже вовсе никаким опытом жизни в большом мире способен установить концептуальную связь между розовым кусочком плоти, шевелящимся в дыре на лице взрослого (движения языка), и мышцами, управляющими его, младенца, собственным языком, которого он и не видел-то никогда.
Прежде для изучения этой способности брали детей постарше. Психологи предполагали, что у них вырабатывается нечто вроде условного рефлекса. Якобы ребенок сначала совершает целый ряд случайных движений, и наконец его движение произвольным образом совпадает с движением взрослого, после чего взрослый сразу начинает улыбаться, смеется и спешит позвонить бабушке — поделиться новостью. Такой результат служит для младенца поощрением, и, когда взрослый в следующий раз высунет язык, ребенок с большей охотой скопирует его действия. Мельцофф и его коллега решили, что в действительности все не так просто. Они задумались, не врожденная ли это способность. Чтобы докопаться до истины, им нужно было поставить эксперимент на младенцах, у которых почти или совсем не было возможности выработать какие-либо условные рефлексы, а также любые другие стили поведения, то есть дети должны быть как можно моложе. А значит, испытуемых нужно было брать прямо из родильной палаты или из отделения для новорожденных — разумеется, с разрешения родителей.
Этот эксперимент положил начало длительной программе исследований, подразумевавших наблюдения за маленькими детьми разных возрастов и их способами подражания взрослым. Со всей серьезностью и максимальной осторожностью, положенными хорошим исследователям, ученые часами корчили перед малышами забавные рожи и играли в игрушки, при этом тщательно контролируя ситуацию, чтобы получить надежные и не вызывающие разночтений данные. Например, двое ученых садились рядышком напротив младенца, а за ребенком висели два видеомонитора. Один монитор показывал малыша и его действия в процессе возни с игрушкой, а другой демонстрировал запись предыдущего испытуемого — другого ребенка, игравшего с той же игрушкой. Один ученый повторял действия нынешнего испытуемого, а второй — предыдущего. Ребенок неизменно проявлял больше интереса к
Ученые уверены: результаты их опытов показывают, что на базовом уровне способность воспринимать других как «похожих на меня» дается ребенку с рождения и играет важную роль в развитии личности и восприятии ребенком самого себя. Эта способность нужна человечеству, поскольку делает возможным сопереживание и позволяет представлять себя на месте другого.
Ученые подытожили полученные результаты следующим образом: «Наши опыты дают возможность предположить, что дети уже в раннем младенчестве регистрируют эквивалентность своих действий действиям другого. Они умеют делать это еще до того, как научатся говорить или сравнивать себя и других в зеркале. Эта базовая эквивалентность окрашивает первичное восприятие младенцами мира и позволяет им наделять поведение других людей смыслом, хотя бы на уровне ощущений».
Параллельно с этими опытами в области поведения специалисты из совсем другой отрасли науки обнаружили особый тип клеток мозга, которые могут отвечать за эту способность. Открытие произошло случайно. Ученые, изучавшие мозговую активность обезьян, нашли в мозге особый участок, возбуждавшийся в тот момент, когда обезьяна совершала определенное движение рукой, чтобы достать порцию еды. В один прекрасный день ученые, к своему удивлению, зафиксировали сигнал в мозге обезьяны, когда она не совершала нужного движения, зато его поблизости совершала другая обезьяна. Выходит, даже наблюдение за определенными действиями вызывало сигнал в том участке мозга, который обычно был активен, если обезьяна совершала действие сама. Мозговые клетки, отвечавшие за эту функцию, были названы «зеркальными нейронами», а их открытие сочли одним из самых значительных достижений неврологии за последнее десятилетие. Хотя за работой зеркальных нейронов в человеческом мозге нельзя следить напрямую, исследования мозговой активности посредством функциональной магнитно-резонансной томографии выявили участки мозга, отвечающие одновременно за активность самого испытуемого и за наблюдения за сходной активностью у других. Это дало благодатную почву для исследований, и теперь неврологи и психологи пытаются установить связь между зеркальными нейронами и речью, сопереживанием и даже аутизмом.
В археологии и антропологии понимание механизма работы зеркальных нейронов поможет разобраться в вопросе передачи культуры — того, как люди перенимают друг у друга навыки и поведенческие модели. Не исключено, что зеркальные нейроны не просто облегчают подражание, но могут также помочь нам проникать в намерения других людей и даже в их умонастроения, — а ведь это ключевой аспект того, что отделяет нас от животных.
За последние 150 лет благодаря развитию медицины мы стали понимать, каким образом разные участки мозга отвечают за различные задачи в работе нашего тела. Есть отдельные мозговые центры, руководящие памятью, движением, зрением и слухом, осязанием и обонянием, речью и так далее.
Посередине задней части мозга расположена зона, получившая название зрительной коры, — уже давно известно, что именно здесь сосредоточены клетки, отвечающие за зрительные ощущения. Значительная часть сведений о том, как функционирует та или иная часть мозга, была получена в ходе изучения травм и повреждений. Когда в результате несчастного случая страдает некий участок мозга, врачи по изменениям в поведении или способностях человека могут судить о том, за что отвечает этот участок в нормальном, неповрежденном состоянии. Хотя это не столь совершенный, как хотелось бы, инструмент получения знаний. Повреждения не так уж часто затрагивают только один участок мозга, так что полученной в ходе исследования информации зачастую недостает точности. Если в машине после аварии не работают фары, это может объясняться целым рядом причин: например, вышел из строя аккумулятор, или генератор переменного тока, или лампы, или переключатели, — тут нужно быть осторожным и не делать скоропалительных выводов.