Веревочник
Шрифт:
Вдруг все закончилось. Тилья стояла в бараке. Вокруг была темнота, но не потому, что она ослепла, а потому что плетка Наблюдателя больше не светилась. Сам он неподвижно лежал на полу.
Люди очнулись. Как испуганные овцы из загона, они бросились в раскрытую дверь.
Выскочив из потока обезумевшей толпы, Тилья схватила Мину за руку и оттащила в сторону. Альнор и Таль не отставали.
— Это все ты сделала?.. — выдохнула Мина. — Когда ты отпустила меня, я уже ничего не соображала.
— Надо убираться отсюда, —
— Этот лев — один из них, — заметил Таль.
— Куда же нам идти? — спросила Мина.
— Давайте выйдем вон туда и сориентируемся по звездам, — предложила Тилья.
Они отошли на открытое место и запрокинули головы.
— Акстриг указывала на юг, — сказала Тилья.
Никто из них этому не удивился. Город Смерти был явно неподходящим местом для Фахиля.
— Мы видели, откуда отходят плоты, — сказал Таль. — Должно быть, там сейчас никого нет.
— Что ж, по крайней мере, я буду рад снова оказаться на воде, — сказал Альнор.
Они медленно пробирались между мечущимися от страха стариками, держась друг за друга. Если кого-нибудь из них сбивали с ног и их руки разъединялись, его охватывала та же паника, что и остальных. Только прикосновение Тильи их защищало.
Еще два раза взбудораженный город погружался в тишину, после чего крики ужаса возобновлялись с новой силой.
— Думаю, это появились другие Наблюдатели, — сказал Таль.
— Не обязательно Наблюдатели, — возразила Мина. — Не только они ищут Акстриг. Надеюсь, они не найдут ее, пока она под защитой Тильи.
— Мне кажется, один из них преследует нас, — обеспокоенно сказал Альнор. — Когда я потерял руку Тильи, то почувствовал…
— Светлеет, — перебил Таль. — А вот и канал, по которому они сплавляют плоты.
Заключенный в гранитные берега канал вел к темным водам Великой реки. Рабочих, которые разгружали плоты, не было. На всей пристани не светило ни одного огонька.
У мола были привязаны пустые плоты. К ним вели каменные мостки. Таль подобрал с земли веревку и длинный шест.
— Нам надо залезть на плот, не отпуская друг друга, — сказал он. — Потом течение нам поможет.
Они благополучно сели на плот, Таль оттолкнул его от пристани, и их подхватило течение. Мимо проплывала выложенная камнем набережная. На фоне неба, перламутрового в свете луны, виднелись резкие очертания черных крыш.
Плот немного качнуло, когда канал вынес его в стремительный поток Великой реки. Впереди простиралось открытое море.
— Смотрите! — крикнула Мина.
Тилья обернулась. На краю пристани темнел силуэт огромного льва. В его лохматой гриве сверкали искорки лунного света. Он неподвижно смотрел прямо на них. Казалось, лев провожал их.
Глава 11. Остров
Тилья проснулась на плоту. Глаза резало от яркого утреннего солнца. Она лежала
Последнее, что помнила Тилья, — темный силуэт льва на фоне восходящей луны. Искорки в его гриве… Странно. Обычная шерсть так не блестит. Как у кота на стенах Талака… Волшебный кот… Волшебный лев… От утомления мысли путались.
Никогда в жизни она не чувствовала такой усталости. Словно бы она боролась, совсем одна, целые дни, месяцы и годы против чего-то огромного и невидимого. Она защищалась, а если это «что-то» становилось слишком сильным, пропускала его через себя и обезвреживала, как громоотвод проводит молнию. Она одна могла делать это. Теперь все закончилось и Тилья позволила мягкой волне усталости захлестнуть себя.
Но что-то заставило ее пробудиться.
Опять борьба. Тилья была не готова. Со стоном она попыталась сесть, но не смогла. Что-то мешало.
— Привет. Хочешь встать? — послышался голос Таля.
— Нет… Да… Где…
— Я развяжу тебя. Мы не хотели, чтобы тебя смыло за борт во сне.
Тилья села и огляделась. Мина лежала рядом с закрытыми глазами. Ее лицо пожелтело — старуху сильно укачало. Тилья смочила платок и положила ей на лоб.
— Спасибо… Буду жить. Как там ложка?
Беспокоясь о Мине, Тилья сначала не заметила того, что происходит с Акстриг. Когда девочка нагнулась к бабушке, ложка упала в складку кофты и больше не соприкасалась с ее кожей. Теперь она ерзала и крутилась, толкалась в разные стороны, как новорожденный щенок, который не знает, чего хочет.
— Она не просто поворачивается, — изумилась Тилья. — Теперь Акстриг хочет куда-то туда. Там юг?
— Да. Мы все еще в струе Великой реки, — сказал Альнор. — Вода почти не соленая. Надо послушать. Таль, помоги мне.
Они сели рядом и склонили головы. Через какое-то время Альнор и Таль завели ту же тихую, убаюкивающую, бессвязную песню, как в лесу, когда они плыли из Долины. Тилья крепко привязала Акстриг к руке, выпила немного воды и съела лепешку.
Потом она легла, закрыла глаза и стала слушать песню, смешанную с шепотом волн, разбивающихся о плот. Так далеко от дома, в открытом море, Альнор и Таль все еще могли убедить течение нести их. Потом усталость опять взяла верх, и девочка уснула.
Тилья проснулась оттого, что Таль тряс ее за плечо.
— Нам с течением больше не по пути. Надо еще раз свериться с Акстриг.
Тилья со стоном села, подползла к краю плота и умылась. Судя по положению солнца, было уже за полдень.
Она отвязала Акстриг и положила в полу юбки, перехватив другой рукой через ткань. Как только ложка перестала соприкасаться с кожей Тильи, она как живая устремилась к невидимой цели, и если бы девочка ее не держала, то Акстриг соскочила бы с плота и уплыла.