Верхний Мир
Шрифт:
— Я не смогла сберечь Последнее Пристанище Света… Я признаю своё поражение, — заявила Серафим, закрывая глаза.
Несмотря на то, что Ияр и Крайли отчаянно пытались не подпустить Мглу к Джонне, некоторые языки уже прорвались к ней и окрасили в алый цвет кончики шести крыльев. Жуткий багрянец стремительно стал расползаться по крыльям женщины — он стремился добраться до головы мага времени, в этом случае Джонна бы окончательно стала Кровавым Ангелом и, как и все остальные, перешла бы на сторону Дёртэса.
— Но я не отдам вам Последний Свет после того, как Клеарн вложила в него часть
От основания крыльев стала расползаться энергия жидкого стекла, которое было чрезвычайно горячим и, быть может, было способно причинить боль даже Серафиму. Стекло это встретилось с багрянцем, после чего стремительно застыло — алая энергия существенно замедлилась, но всё же — продолжала свой путь… Быть может, Джонна хотела остановить её целиком, превратив свои крылья в стекло, но увы — это было невозможно.
Тем временем Клеарн обратила внимание на то, как Последний Свет становится всё ярче и ярче. Джонна повторяла то же самое, что мгновением ранее делала маг судьбы — она передавала сфере свою собственную душу. Трудно было сказать — послужили ли слова и действия Клеарн примером для Серафима, или делала она это всё по собственной инициативе, но, так или иначе…
Багрянец достиг лица старухи и стал ползти по её щекам вверх. Морщины разглаживались, лицо насыщалось румянцем — превратившись в Кровавого Ангела, Джонна бы могла вновь вернуть свою молодость… Скверне оставалось добраться лишь до глаз, чтобы проникнуть в сознание и…
Жидкое стекло потекло из очей Серафима, словно слёзы. Багрянец это, правда, не смыло, и даже не замедлило…
— Клеарн… Времена пробили пришествие нового года… — из последних сил произнесла женщина. — Сохрани этот свет, верни его Небесам… Спасибо тебе за то, что борешься до конца. Спасибо вам всем. Я была счастлива знать каждого из вас…
В тот миг, когда багрянец добрался до очей Джонны и проник в её сознание — сознание, как таковое, уже прекратило существовать. Душа Серафима целиком поглотилась сферой, а тело навеки превратилось в хрустальное изваяние…
Клеарн закрыла свои уши и издала пронзительный крик — настолько громкий, насколько вообще было возможно издать. Если бы она была магом звука — скорее всего, сей крик бы разрушил стены Пристанища и взорвал бы перепонки в ушах тех, кто его слышит… Но это был не магический крик — это душа Однокрылой пыталась совладать с той болью, которую пришлось ощутить от осознания гибели Джонны…
Сейчас бы очень пригодилась поддержка друзей, но они были не в лучшем положении. Кровавые Ангелы уже изловили Эклибруса, Ладислава, Ияра, Крайли и Тилля — все союзники Клеарн были скручены и беспомощны, и даже силы Добродетелей не хватало для того, чтобы противостоять врагам…
Однокрылая распахнула глаза в тот миг, когда сфера сорвалась с хрустальной ладони Джонны и стала падать вниз…
Быть может, разбившись вдребезги, она могла бы выпустить взрыв света, по мощности своей способный сравниться с излучением во время гибели Аспекта… Быть может, таким образом можно было уничтожить десятки, сотни, даже тысячи врагов! Но… Серафим просила сохранить этот свет. Она пожертвовала собой ради того, чтобы сфера
Физически Клеарн уже не успевала добежать до Джонны и изловить артефакт. Ей оставалось только выпустить солнечный луч и образовать на его конце утолщение, а после — поменяться с ним местами.
В самый последний момент Ангел появилась прямо под сферой и обхватила её обеими руками, после чего крепко прижала к груди. Нет, они не получат его! За Последний Свет Однокрылая будет драться насмерть, даже невзирая на то, что сил на бой уже не осталось…
Кровавые рванули к ней, Клеарн стиснула зубы. Будь что будет — пусть схватят её, пусть её даже убьют — но свет будет сиять, ведь это — последняя просьба Джонны!
Внезапно над Ангелом сформировалась энергетическая воронка, после чего случился взрыв, отшвырнувший Кровавых Ангелов прочь. В воздухе появились очертания неведомого гуманоида, они показались Клеарн знакомыми, но в то же время — какими-то совершенно новыми…
— Простите, что я так поздно… — несколько виновато промолвил гуманоид, голос которого представлял собой два, слившихся воедино. — Мне пришлось долгие месяцы готовиться к тому, чтобы прийти вам на помощь…
— Кто ты? — одними губами промолвила маг судьбы.
— Я — Нэоферно… — ответило создание, сформировавшись целиком.
Глава 41
Узнать Инэрцио и Мастиллу, ставших единым целым, нынче действительно было трудно. Теперь это был гуманоид с нехарактерными для мужчины или женщины контурами тела и андрогинными чертами лица. Антрацитовая кожа и глубокие абсолютно-белые глаза, ветвящиеся рога и торчащие из-за спины отростки — всё это делало прибывшее создание чертовски пугающим. Вместо одежды у Нэоферно были слои тёмной энергии на теле, они крутились вокруг оси в разных направлениях, слегка расширяясь и сужаясь время от времени.
Кровавые Ангелы попытались атаковать странного противника, но их заклинания угодили в пространственные разломы, а попытавшихся подбежать и нанести удар оружием стало затягивать в чёрные порталы.
Но порталы эти были созданы не только для того, чтобы остановить Кровавых Ангелов… Через пару мгновений оттуда стали выходить не менее диковинные существа — Клеарн они были знакомы, но формы их стали многообразными. Речь шла об Андэмонах — основных обитателях измерения, которое когда-то называлось "Инферно"… Теперь, когда его сменило Нэоферно — сами Андэмоны изменили свою суть.
Нет, что касается ангельских и демонических черт — это всё осталось неизменным. Но Андэмоны теперь были усовершенствованы — их тела украшали кибернетические элементы, а недостающие конечности заменялись качественными протезами, обильно снабжёнными проводами.
— Кажется, я догадываюсь, кто поработал над ними… — прокряхтела Клеарн, поднимаясь на ноги.
Кибер-Андэмоны вступили в бой с Кровавыми Ангелами — они довольно быстро освободили обитателей Последнего Пристанища Света, а после — стали оттеснять незваных гостей. Было удивительно, что воители Нэоферно с лёгкостью вычисляли незримых Скользящих и успевали нейтрализовать тех раньше, чем они успели бы кого-то застать врасплох.