Верхом на «Титанике»

Донцова Дарья

– Знаешь, как он убил младшую Беркутову?

– Нет, – прошептал я.

– Маша вошла в кафе, она убежала от тебя, но домой не спешила, пакет с деньгами прикрепила к телу, а дома сидит подруга, не дай бог увидит богатство. И тут Галя звонит Маше, Беркутова восклицает:

– Ща перезвоню!

Во-первых, она несет поднос, во-вторых, хочет осуществить кое-что. Сев за стол, Маша вынимает беруши и звонит Валентину.

– Я сестра Олеси, знаю все про ваш голос, – шипит она, – жду в кафе, пиши адрес, Баюн!

Маша хочет денег за молчание,

Валентин моментально принимает решение. Телефон дурочки высветился на дисплее, Баюн выходит на улицу, спускается в метро, подходит к автомату…

Маша берет трубку, видит незнакомый номер и, ничего не опасаясь, говорит:

– Алло.

Далее понятно, приготовленные для беседы с Валентином беруши падают на пол.

Убийце не было необходимости стоять рядом с жертвой. Маша, раскопавшая почти все, купила беруши, но они бы ей не помогли. От интеллигентного Вали не было спасения, зря Маша решила его шантажировать!

– Он и в Америке легко мог продолжать такой бизнес, – подхватила Нора.

– Кто бы его заподозрил? – вздохнул Макс.

– Труп в столице, Валентин в Нью-Йорке, у него замечательное алиби, границу не пересекал, – добавил Женя.

– Чудовищно, – прошептал я.

– Эх, Ваня, – грустно отозвалась Элеонора, – «люди гибнут за металл, сатана там правит бал».

На пару секунд в комнате повисла тишина, у меня внезапно заболела голова. Ей-богу, люди порой творят ужасные вещи и пытаются объяснить свое поведение некими объективными причинами: любовью, ревностью, местью, обидой. А копнешь чуть глубже, и вылезает совсем неприглядная правда. Сколько раз я понимал: побудительный мотив преступления – банальные деньги или другие материальные ценности: дома, квартиры, драгоценности, произведения искусства…

Наверное, Нора, Женя и Макс тоже предались мрачным раздумьям, потому что они притихли и сникли.

– Это не честно! – донесся из коридора визгливый голос Ленки.

– Говорил: Лева влезет в блендер, и вот – опля, он там сидит! – перебил ее парень.

– Но ты снаружи, – запищала домработница.

– А кто говорил про меня?

– Ну… Лева…

– На майку смотри!

– Это не честно!

Нора чихнула, мы с Максом вздрогнули, и тут дверь в кабинет распахнулась и ворвался Лева. В руках он держал блендер.

– Во, – заорал нахал, – я выиграл пари!

Макс и Евгений с недоумением уставились на внучка.

– Ну, я прав? – не успокаивался тот. – Вот он, Лева, в стакане!

Я начал внимательно разглядывать нечто оранжевое, засунутое внутрь блендера.

– Это же игрушка, – подала голос Нора, – плюшевый уродец!

– Вполне симпатичная штукенция, – обиделся Гладилин, – я выиграл пари! Лева влез внутрь. Смотрите, на нем майка, а на ней написано: «Я – Лева». Супер. Гоните денежки.

– Но речь шла о тебе! – протянула Нора.

– Э нет, – подскочил профессиональный спорщик, – слов: «Внутри поместится человек по имени Лев Гладилин» вы не произносили! Условие звучало иначе: «В блендер влезет Лева». Я специально подчеркнул

эту формулировку. Размер и вид Левы не уточнялись. Не было и обозначено, что он человек! Просто Лева! В блендере! Кладите мой выигрыш на стол!

Пару мгновений Нора хлопала глазами, потом захохотала с такой силой, что по ее лицу потекли слезы. Макс и Евгений, по-прежнему ничего не понимавшие, смотрели на внучка.

– Ваня, – простонала хозяйка, – сделай одолжение, открой сейф и выдай нашему гостю положенное вознаграждение.

Я пошел к картине, за которой прятался железный ящик.

– Лева, – продолжала Нора, – ты – талант, пропадающий зря! Никогда не хотел стать журналистом? Все задатки налицо! Так вывернуть ситуацию!

– Что вы, Элеонора, – с достоинством ответил внучок, пряча купюры, – какая журналистика, я же честный человек, не способен никого обмануть, просто надо быть внимательным, заключая пари.

Я сначала лишился дара речи, а потом посмотрел на Леву с восхищением. Право слово, парень далеко пойдет, он в огне не сгорит и в воде не утонет. Даже, если милейший Левушка окажется на терпящем бедствие корабле, он непременно спасется, просто сядет верхом на «Титаник», в подходящий момент оттолкнется ногами и вынырнет из пучины.

Эпилог

Елену Константиновну, парализованную мать сестер Беркутовых, Нора устроила в хороший пансионат, в котором находятся тяжелобольные люди. Дом, где были прописаны Маша и Олеся, расселили, жильцы получили отдельные квартиры.

Ася Михайловна, очень напуганная арестом, дала предельно честные показания, она в подробностях рассказала о том, как готовилось убийство Риты и маленькой Настеньки. Евгений, беседовавший со старухой, был удивлен наивно жестокой мотивацией преступления.

– Юре не везло, – с видом кающейся грешницы вещала старуха, – нам были нужны деньги. Поймите, Николаша со Светланой совершенные бездари, от них никакого толка, я всю жизнь провела в стесненных обстоятельствах. Легко ли двоих сыновей поднимать? Хотелось на склоне лет пожить не на грошовую пенсию. Это наше государство виновато, дает старикам нищенское пособие, вот и крутись как хочешь. Кстати, Рита получила деньги нечестно, она была при Эдуарде проституткой! Хорошо ли оставлять состояние в руках падшей женщины? Нет, она его по ветру пустила бы!

– Ладно, – кивнул Евгений, – пусть так! Но крохотная девочка!

– Милый мой, – всплеснула руками Ася Михайловна, – зачем жить сиротой! Ну подрастет Настена, поймет, что одна на белом свете, начнет переживать, мучиться! И потом, беззащитную девочку всякий обидеть рад. Я сделала благое дело – избавила ребенка от ужасной жизни!

У Евгения не нашлось слов, чтобы возразить Асе Михайловне, он просто вызвал конвойного и велел увести «добрую» старушку.

Наташу отпустили на свободу, ей могли предъявить обвинение в проживании по чужим документам, но ограничились лишь порицанием в кабинете следователя.