Верховная жрица

Мэрфи Уоррен

– Первое испытание она выдержала. Теперь надо удостовериться, помнит ли эта женщина какую-нибудь реликвию из своей прошлой жизни.

– Покажите мне реликвию! Покажите реликвию! – взволнованно запричитала Скуирелли.

В этот момент возвратился Римо с сундуком. Скуирелли зачарованно следила за тем, как его открывают. Наконец изнутри гадко пахнуло, и перед ней предстала безглавая мумия в сидячем положении. Голова же покоилась на коленях мертвеца так, будто это было самое естественное для нее место.

– Что

это? – отшатнулась женщина.

– Старый бунджи-лама, – ответил Лобсанг, вынимая из скрюченных коричневых пальцев мумии бронзовый трезубец с колокольчиком и потрясая им перед широко раскрытыми глазами Скуирелли.

– Вы узнаете этот дордже?

– Дордже?!

– Этот церемониальный жезл, – пояснил тибетец, – является символом власти бунджи-ламы.

Скуирелли озадаченно сдвинула брови.

– Нет, черт возьми. А почему не звенит колокольчик?

– Она выдержала второе испытание, – объявил Чиун.

– Выдержала?

– Было предсказано, то сорок седьмой бунджи-лама не узнает никаких атрибутов своей прежней власти.

– Совершенно верно. Я не узнаю эту штуку. – И глядя на изъеденное лишаем лицо старого бунджи-ламы, добавила: – По правде говоря, я не узнаю саму себя.

– Что за чушь! – возмутился Римо. – Конечно, она не узнает! Она никогда в жизни не видела старого бунджи-ламу. Что за идиотское испытание?

– Молчи, белоглазый, – оборвал его Лобсанг.

– Есть еще и другие испытания, – сказал мастер Синанджу. – Покажите нам свое левое плечо.

Скуирелли расстегнула верхние пуговицы розовой пижамы, подставляя «сексуалу» свое плечо. Казалось, тот со скучающим видом смотрит в окно. Скуирелли подумала, что он предпочитает взглянуть на отражение. Мужчины такие хитрецы!

– Посмотрите на знак. Вот уже многие века этот знак отличает всех бунджи-лам.

Скуирелли вздрогнула. Старый азиат показывал наманикюренным пальцем на ее голое плечо.

– Знак? Какой знак? – воскликнула артистка, всматриваясь в плечо. На нем и в самом деле виднелась какая-то ямочка.

– Боже! Подумать только! Никогда раньше не видела этой родинки.

– Это след от вакцинации, дура, – фыркнул Римо.

– Что за диковинное слово «вакцинация»? – поинтересовался Лобсанг.

– Это редкое слово, означает «отличительный знак бунджи-ламы», ведь слава бунджи-ламы достигла даже этой отсталой страны, – объяснил Чиун.

Тибетец подошел поближе и покосился на знак. Его и без того худое лицо вытянулось еще сильнее.

– Знак тот самый? – заволновалась Скуирелли. – Скажите мне, тот самый? Я просто запуталась в своих прежних жизнях, не знаю, чего и ждать.

– Знак именно такой, какой описывают древние тексты, – откликнулся Лобсанг. – Но вы – женщина с белыми глазами, а с белыми глазами еще никто не был тулку.

– Что такое тулку?

– Воплощение,

инкарнация.

– Зовите меня белоглазой тулку. Хотя вообще-то глаза у меня голубые.

– Есть еще одно испытание. Последний бунджи-лама не говорил о нем, но оно известно всем Безымянным Почитателям, Прозревающим Свет Во Тьме, – с расстановкой проговорил Лобсанг.

– Что это за испытание?

– Я должен видеть ваш пупок.

– Ради Бога! – И Скуирелли задрала пижаму до самой груди. Римо по-прежнему делал вид, будто смотрит в окно.

– Все верно! – воскликнул Лобсанг. – Пупок у нее выдается вперед, как у всех предыдущих лам.

– Значит, вы считаете, что я бунджи-лама?

Чиун повелительно поднял руку.

– Остается еще одно заключительное испытание.

– Что за испытание? Я наверняка его выдержу. Всегда выдерживаю все тесты. Запросто решаю кроссворды, разгадываю любые анаграммы. Только скажите, что мне надо сделать.

– Надо все выяснить об идоле, – обратился к мужчинам Чиун.

– Да, об идоле, – поддержал его Кула. – Есть ли у вас здесь буддийский храм, О Свет, Который, Возможно, Засияет Во Тьме?

– Нет.

– А где же вы поклоняетесь вашим предкам?

– Обычно я разговариваю с ними по телефону.

– Если мы не найдем идола, то должны будем отвергнуть ее кандидатуру, – нахмурился Лобсанг Дром.

– Но я вовсе не хочу, чтобы вы отвергли мою кандидатуру, – простонала Скуирелли. – Я хочу быть бунджи-ламой! И я заслуживаю этого. Кем я только не была в своих прошлых жизнях! Вот только царицей Савской не довелось. Ею хочет быть моя подруга Пупи.

– Стало быть, можно отправляться домой? – спросил Римо.

– Прежде чем уйти, надо обыскать весь этот дом и убедиться, что идола здесь нет. Или же, наоборот, он есть, – безапелляционно заявил Чиун.

– Я, кажется, догадываюсь, о чем вы говорите, и помогу вам в ваших поисках, – обнадежила гостей Скуирелли.

– Это единственный во всем мире идол, которого перед самой смертью подробно описал последний бунджи-лама, – вещал мастер Синанджу, осматривая комнату и стараясь при этом не глядеть на каминную полку.

Случилось так, что Римо Уильямс, который смотрел по сторонам, лишь бы не встречаться взглядом со Скуирелли Чикейн, заметил золотую статуэтку с мечом и без лица.

Захлопав глазами, он открыл рот и тут же, прикусив язык, подошел к каминной доске со статуэткой, дабы собой загородить ее.

– Почему бы вам не обыскать другие комнаты, – предложил он азиатам. – Эту я уже тщательно осмотрел.

Глава 9

Стоило только всем покинуть гостиную, как Римо повернулся, схватил с камина позолоченную статуэтку и стал метаться по комнате в поисках укромного местечка.