Верховная жрица
Шрифт:
– Ты что, с ума сошел? – сплюнула она. – Убери сейчас же!
– Мы не дадимся им живыми! – процедил Кула сквозь зубы.
– Выпендривайся где хочешь, только не здесь, – осадила его Скуирелли. – Все идет замечательно. Бунджи-лама становится жертвой несправедливого преследования, ее отводят в тюрьму. Это наше второе действие.
Глава 21
В окрестностях пограничного города Зангму в Тибете, на непальско-тибетском Шоссе дружбы, Римо ждал появления «вушилинга».
До
Обычно с помощью Смита Римо не составляло труда добраться в любую точку земного шара. Но китайцы закрыли тибетские торговые аэропорты, отрезав страну от внешнего мира. Через пропускные пункты шел только поток грузовиков с самыми необходимыми товарами.
В гонконгском аэропорту Римо связался со Смитом.
– По слухам, бунджи-лама уже пересекла границу Тибета, – упавшим голосом сообщил ему Смит, – в сопровождении тысячной колонны паломников.
– О Чиуне что-нибудь слышно?
– Нет, – отозвался шеф.
– Может, позвонить по 1-800-ЧИНГИС?
– Извините?..
– У Болдбатора Хана есть свой собственный телефон.
– Вы шутите!
– Я сам звонил по этому номеру.
За многие тысячи миль Уильямс, казалось, слышал, как Харолд В. Смит размышляет, поверить ли Римо на слово.
– Хуже не будет, – заторопил его подчиненный.
– Минуточку, – бросил Смит.
Через несколько мгновений он сказал:
– Линия занята.
– Должно быть, Хан совершает очередной грабительский налет, – сухо отозвался Римо. – Но Чиуна точно нанял Болдбатор, именно он и поручил ему найти бунджи-ламу. Теперь мастер, наверное, выторговывает еще комнату золота за спасение ее от китайцев.
– Раз уж мисс Чикейн и ее свита пересекли границу, на их перехват, несомненно, будут посланы подразделения Народно-освободительной армии, – сдавленным голосом произнес Смит.
– И что же нам делать?
Помолчав, шеф ответил:
– Изменим план. Вам незачем лететь в Нью-Дели. Летите в Непал. Из Катманду вы легко попадете в любое место Тибета. Когда прибудете на место, свяжитесь со мной.
Из Катманду Римо снова позвонил Смиту.
– Скуирелли Чикейн арестована китайскими властями, – сообщил тот. – Я только что получил телеграмму.
– Такова цена гарантий Первой леди.
Смит невесело откашлялся.
– Кажется, ей предъявлено обвинение в провозе наркотиков. Это может поставить Первую леди в затруднительное положение.
– Этого допустить нельзя, – откликнулся Римо. – Постарайтесь не отдать ее на съедение Конгрессу. Итак, что же мне делать?
– Мисс Чикейн препроводили в Лхасу, столицу Тибета. Перейдите непальскую
– На попутных грузовиках?! Стало быть, придется голосовать? А другого способа нет?
– К сожалению, нет. В Лхасе свяжитесь с Бумбой Фуном.
– Это кто – какой-то местный клоун? Шут гороховый?
– Бумба Фун – член Чуши Гангдрук. Тибетского сопротивления.
– В Тибете есть сопротивление? Почему же я никогда не слышал о его бойцах?
– Потому что они действуют довольно успешно, – сухо отозвался Смит. – Китайские оккупационные власти стараются замалчивать их подвиги. Всех же схваченных они подвергают тайным пыткам и казням. Вашим проводником будет Бумба Фун.
– Мне не нужен проводник.
– Разве вы говорите по-тибетски?
– Нет.
– Или можете сойти за тибетца?
– Вы же знаете, что нет.
– Значит, без Бумбы Фуна вам не обойтись.
Итак, Римо стоял на обочине пыльного шоссе возле гаража для грузовиков, ожидая современного «вушилинга» или хотя бы полусовременного коричневого «донгфенга». Но только не «джифенга», потому что справочник предупреждал, что «джифенги» обладают малой скоростью и часто ломаются, а главное – в машине с трудом помещается водитель, не говоря уже о пассажире.
В течение двух часов мимо проносились только «джифенги», и Уильямс, отчаявшись, уже собирался остановить первый же попавшийся «донгфенг» или «джифенг». Оставалось лишь надеяться, что водитель за последние полгода хоть раз мылся.
Следующим оказался сверкающий новехонький «вушилинг». Похоже, полоса неудач закончилась.
Следуя указаниям туристического справочника, Римо сжал кулаки, оттопырив большие пальцы, и стал крутить руками так, будто сбивал масло.
Взвизгнув тормозами и подняв тучи пыли, автомобиль остановился. Водитель повернул к Римо обветренное лицо с веселыми глазами, в которых светилась мудрость. Трудно было сказать, сколько ему лет: может, тридцать, а может, и все пятьдесят. Суровая жизнь в горах безжалостно старит людей. На голову шофер нахлобучил тесную ушанку. Когда он высунул язык в знак приветствия, Римо подумал, что он здорово смахивает на четырехклассника.
– Лхаса? – спросил Уильямс.
– Шигаце, – ответил мужчина.
– Около Лхасы?
– Да-да. Сто, двести миль не доезжая.
– Достаточно близко для правительственного служащего, – заметил Римо, влезая в кабину.
Врубив первую передачу, водитель спросил на ломаном английском:
– Как тебя зовут?
– Римо.
– Ри-мо. Хорошее имя. А фамилия?
– Буттафуоко.
– Звучит гордо.
– В Америке такую фамилию приходится слышать чуть ли не каждый день.
– Ты журналист?