Верховный суд СССР
Шрифт:
...Наступил час оглашения приговора.
Военная коллегия признала Анненкова и Денисова виновными в том, что они, изменив народу и Родине, с 1917 по 1925 гг. вели борьбу против Советской власти, пытаясь отторгнуть от Советской России часть территории, а также в том, что в 1917-1920 гг. они, осуществляя белый террор, уничтожали активных советских деятелей и трудящихся в Сибири, Семипалатинской области и Семиреченском крае, т. е. совершили преступления, предусмотренные ст.ст. 2 и 8 Положения о преступлениях государственных, и приговорила Бориса Анненкова и Николая Денисова к высшей мере социальной защиты — расстрелу с конфискацией всего лично принадлежащего им имущества.
Анненков и Денисов обратились с ходатайством о помиловании в ЦИК Союза ССР. Рассмотрев это ходатайство, Президиум ЦИК СССР 24 августа 1927
СУД НАД ПРЕДАТЕЛЯМИ
Е. М. САМОЙЛОВ, старший инспектор Военной коллегии Верховного Суда СССР
1 августа 1946 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР был осужден за тягчайшие преступления перед Родиной: изменник Власов и его ближайшие сообщники: Малышкин, Жиленков, Закутный, Благовещенский, Меандров, Мальцев, Буняченко, Зверев, Корбуков и Шатав.
В годы тяжелых испытаний, когда над страной нависла смертельная опасность фашистского порабощения, эти люди изменили Родине и на протяжении ряда лет по заданию гитлеровских главарей вели вооруженную борьбу против Советского Союза.
В ходе следствия и на суде каждый эпизод изменнической деятельности обвиняемых был тщательно исследован и подтвержден бесспорными доказательствами.
Власов и его соучастники изобличались многочисленными свидетельскими показаниями, вещественными доказательствами, раскрывавшими преступный характер их деятельности, документами германских государственных органов и военного командования. Среди них — листовки и воззвания антисоветского содержания, издававшиеся власовцами, вырезки из газет и журналов с их выступлениями, фотографии и личные документы, приказы гитлеровского командования о назначениях и присвоении званий, удостоверения о награждении за верную службу фашизму, донесения немецких должностных лиц о переговорах с Власовым и о деятельности возглавлявшихся им антисоветских организаций, переписка с фашистскими главарями, подлинник соглашения Власова с министерством иностранных дел фашистской Германии и др.
Власов сдался в плен немцам в июле 1942 года, когда 2 ударная армия Волховского фронта, командующим которой он был, попала в окружение. Он имел возможность выйти из окружения, но не сделал этого и добровольно перешел на сторону врага.
Оказавшись в плену, он на первых допросах выдал врагу все, что знал о войсках фронта, и заявил о своих давно вынашивавшихся, антисоветских взглядах и намерениях. Через несколько дней после сдачи в плен, находясь в лагере военнопленных в Виннице, Власов высказал представителям разведки и военного командования гитлеровской армии желание принять участие в борьбе против Советского Союза; затем, стремясь выслужиться, он рождает одну предательскую идею за другой.
Вскоре Власов вместе с изменником Родины Боярским обратился к фашистским военным властям с предложением создать русский национальный «политический центр» и воинские формирования для ведения вооруженной борьбы с Советским Союзом.
В начале августа 1942 года в лагерь для беседы с Власовым приехал из Берлина советник германского министерства иностранных дел Хильгер. Как видно из его докладной записки и показаний Власова, Хильгер обсуждал с ним вопрос о возможности создания органа, который после победы Германии был бы преобразован з русское правительство. Видимо, рассчитывая играть в этом правительстве не последнюю роль, Власов согласился с тем, что вся Украина, Прибалтика и некоторые другие районы нашей страны войдут в состав Германии. После встречи Власов подписал составленное немцами обращение к русским солдатам и офицерам, в котором утверждал, что война проиграна, и призывал к свержению Советского правительства.
Осенью 1942 года Власова перевели в Берлин, где он встретился с Жиленковым, Малышкиным, Закутным, Трухиным, Благовещенским. Власов показал на суде: «Я им рассказал о своем намерении начать борьбу против большевиков, создать русское национальное правительство и приступить к формированию добровольческой армии для ведения вооруженной борьбы с Советской властью». Уговаривать их не пришлось. Они ждали этого и охотно согласились сотрудничать с Власовым.
К тому времени каждый из них уже проявил себя в плену как враг Советского государства и вошел в доверие к фашистам. Все они, будучи военнослужащими,
Перед сдачей в плен Жиленков был политработником в армии. Первые успехи немцев в войне против СССР привели к тому, что он решил, будто война проиграна. Это и предопределило его дальнейшее поведение. Сдавшись в плен, он ради шкурных интересов готов был идти на любую мерзость, на любое зло против советского народа. Чтобы выслужиться перед фашистами, Жиленков разработал обширный план антисоветской деятельности, предусматривающий создание «русского правительства» и «новой партии». Он пишет германскому командованию докладную записку с предложением создать «Комитет освобождения Родины» и «Русскую народную армию» для борьбы против Советского Союза. Его заметили и взяли на службу в отдел пропаганды немецкой армии, где он составлял и редактировал антисоветские листовки и брошюры, а затем по поручению немцев организовал выпуск антисоветской газеты «Родина». По заданию службы безопасности он в середине года ездил по оккупированной советской территории, где выступал с враждебными речами и вербовал военнопленных в школы диверсантов.
Человек с таким «опытом» антисоветской деятельности вполне подходил Власову в качестве ближайшего помощника.
Двое других, Трухин и Благовещенский, так же как и дворянин Жиленков — из «бывших». Трухин — сын помещика, Благовещенский — сын попа, офицер царской армии, участник контрреволюционного мятежа 1918 года в Муроме. В дальнейшем они приспособились к Советской власти, получили высокие воинские звания и ответственные командные должности. Но как только в 1941 году для Советского государства возникла смертельная опасность, они сразу же переметнулись к немцам. Оба в 1941 году вступили в созданную Мальцевым по указанию немцев «Русскую трудовую народную партию» (РТНП), вошли в состав ее руководящего комитета. Трухин, кроме того, был членом исполнительного бюро и другой профашистской партии — «Национально-трудового союза нового поколения» (НТСНП). Они принимали активное участие в деятельности этих партий. За заслуги перед фашистами Трухину было выдано удостоверение, подтверждавшее его благонадежность. В апреле 1942 года немцы назначили его комендантом Цитенхорского лагеря советских военнопленных.
Благовещенский, сдавшись в плен в первые дни войны, стремился начать вооруженную борьбу против Советской власти, и поэтому вскоре обратился с письмом к гитлеровскому командованию с просьбой разрешить ему сформировать из числа военнопленных русские части и повести их в бой против Красной Армии. До этого он занимался провокаторской деятельностью. Вступив в Хаммельбургском лагере военнопленных в РТНП, он по заданию германской контрразведки создал специальную комиссию для выявления среди военнопленных политработников и «неблагонадежных» лиц. Многие сотни советских людей по доносу изменников были выданы врагу и уничтожены.
Закутный и Малышкин, находясь в Хаммельбургском лагере, осенью 1941 года дали согласие немцам вести борьбу против Советского государства. Вскоре Закутный начал сотрудничать с гестапо, его приняли на работу в министерство пропаганды, где он готовил антисоветские листовки и воззвания. Малышкин окончил специальные курсы и проводил активную антисоветскую агитацию.
В декабре 1942 года Власов по предложению немцев создал некое подобие «политического центра», так называемый «Русский комитет», и, возглавив его, развернул бурную деятельность. Было издано обращение к военнослужащим Красной Армии и всему русскому народу с призывом бороться против Советской власти. Это обращение широко распространялось среди военнопленных и населения оккупированной территории СССР. Власов и его подручные разъезжали по лагерям, где содержались советские военнопленные, по оккупированным районам и призывали советских граждан к вооруженной борьбе, вербовали из числа вражеских элементов своих единомышленников, преследовали людей, которые отказывались идти на службу к фашистам. Однако советские люди, оказавшиеся в руках захватчиков, стойко переносили лишения и страдания, и даже под страхом смерти их не удавалось склонить к измене. Лишь немногие не выдерживали — соглашались идти к власовцам.