Верите ли Вы в призраков? (сборник)
Шрифт:
— Лев Вальдемарович Выгодуев, бывший президент этой обречённой, вашей чёртовой компании, внёс в неё огромный вклад.
Далее Хрючкин говорил так долго и пространно, что все уже поставили бокалы на стол, устав держать их в руках. Периодически он впадал в раздумья и даже вдруг посередине оды Выгодуеву вдруг вставил:
— Я чувствую себя отлично только, когда моя жена за рулём…
Итальянцы понимающе кивали.
Вклад Выгодуева в судьбу компании нельзя
— Ну и скотина же, этот Выгодуев!!! — и залпом осушил свой бокал.
Наконец-то, «ужин» был объявлен «закрытым», и мы вернулись в отель.
Хрючкин улетал утром. Он тогда даже не осознавал, как ему повезло. Я иногда думаю: почему его спасли? Может, потому что дома его ждала молодая жена и годовалая дочь?
А у нас оставалось ещё несколько дней в Риме.
Александр посмотрел на очередную фотографию и замер — вместо привычной тени он увидел уже отчётливо проявленный огромный крест. Фотография сделана на Piazza Navona. Александр был в Риме не так давно, и каждый вечер, возвращаясь в отель, ужинал на этой площади. На фотографии женщина в белом стояла рядом с какой-то цыганкой. Обе счастливо улыбались. Хотя… нет, та, вторая, была даже не цыганкой, а обычной женщиной в цыганском наряде.
«Она пошла погадать? И ей, наверное, рассказали о её счастливом будущем… Какое бесстыдное враньё все эти гаданья!» — подумал фотограф.
Это был наш последний вечер в Риме.
— Ну и как мы проведём с тобой последние часы? спросил Алёша, нежно целуя меня в щеку.
«Последние часы» — пронеслось эхом у меня в голове, и я невольно вздрогнула.
Ночной Рим очень красив и похож на сказку. Мы отправились ужинать на Piazza Navona. На этой площади даже в полночь — шумно и весело. Художники продают картины и рисуют портреты, уличные музыканты поют под гитару, мальчики предлагают прохожим купить красивые розы для своих спутниц.
На одной из улочек, отходящих от площади, стояло три столика, за которыми расположились «гадалки и хироманты-астрологи».
— Смотри! — я кивнула головой в их сторону. — Видишь, у того столика написано «по-английски, по-итальянски и по-русски»?
— Хочешь, чтобы нам погадали? — спросил он вполне серьёзно.
— Да нет…
— Пойдём-пойдём! Пусть расскажут про наше светлое будущее…
У того столика сидела женщина в цыганском «облачении». Ей было около сорока пяти — пятидесяти. Мне показалось, что она — русская, и я уже собиралась обратиться к ней по-русски, как Алёша заговорил на английском. Женщина приветливо улыбнулась и спросила:
— По руке или
Я протянула ей ладонь. Гадалка немного помолчала, а потом принялась говорить о моём характере и здоровье, после чего достаточно точно перечислила события прошлого, начиная с раннего детства и до того дня. Всё, что она произнесла, совпадало с действительностью. Когда гадалка закончила свою речь и вернула мне мою руку, Алёша, отъявленный скептик, внезапно попросил её погадать и ему. То, что она поведала про него, тоже являлось правдой.
Алёша достал деньги и обратился ко мне уже по-русски:
– Ну, в общем, всё — достаточно правдиво…
— Как! Вы говорите по-русски?!! — удивлённо воскликнула гадалка. — Что же вы мне сразу не сказали? Я ведь английский не так хорошо знаю, а по-русски я бы «развернулась»!
Она жила в Риме уже семнадцать лет, эмигрантка из России. Я попросила Алёшу нас сфотографировать. У меня в жизни ещё не было ни одной фотографии с «цыганкой».
На прощание она погрустнела:
— Когда вы уезжаете?
— Это — последняя ночь… — ответила я.
— Вы так и не поменяли билеты на самолёт… — сокрушённо произнесла она.
Мы переглянулись, вспомнив предложение Марко задержаться на неделю на его вилле.
— Лучше приедем ещё раз, — не выясняя, как это «считала» гадалка, пообещал Алёша.
— Ну, с Богом… — сказала та и покрестила нас вслед.
Мы вернулись в отель и принялись собирать вещи. Внезапно мне в голову пришла одна странная мысль, и я спросила:
— Тебя ничего не удивляет в том, что нам говорила «цыганка»?
— Нет, а что?
— Она рассказала нам про то, что уже БЫЛО.
— И…?
– Она ничего не сказала нам о том, что БУДЕТ …
Александр внимательно изучал последнюю фотографию. Она, как констатировали бы обычные фотографы, не получилась. Половина кадра засвечена. Половина справа. Левая часть фотографии проявлена, а правая — сплошное пятно света. Так бывает, когда заканчивается плёнка.
Женщина в белом платье стояла у табло, ровно по центру кадра, поэтому Александр мог видеть только одну её половину, вторая — принадлежала Свету. На табло над её головой — надпись — номер рейса, авиакомпания, время вылета. Пункт назначения и всё, что правее, уходило в Свет.
Фотограф набрал знакомый номер друга, чтобы поделиться результатами своей «находки».
Да, показательная фотография… Согласна…
Мы вылетали вовремя. Я попросила Алёшу сфотографировать меня у табло, когда на нём появился наш рейс. Он нажал на кнопку, но тут же сработала автоматическая перемотка кадров — плёнка закончилась.