На ладонь ко мнептица спустилась.«Стань таким же, –она попросила. –Ведь душа твоя,знаю, крылата,а в глазах твоих –отсвет небесный».Отказался.Крылатость мечтанийне оспорил,но вот утвержденье,что глаза у меня голубые,счёл насмешкой.Она улетела.«Знаешь, странно, –сказала в тот вечермне любимая. –Я замечаю,что порою из глаз твоих карихсиний светизлучается вдруг».
«Человек боявшийся всего…»
Человекбоявшийся всегоуйдя в зонтпо самые
плечишёл в осеннюю моросьс моряпечальной теньюГрустное его отражениеподрагивало на витринахон шёл с моряв который раз не сумевбросить в пастьразъярённым волнамголову свою никудышнуюБоявшийсявоспитательницыв детском садуучителя в школепрофессора в институтеначальника на работежены домасоседа во дворекрепкого слова на улицедаже ласкового взгляда –печальной тенью сталВдруг в толпеидущей ему навстречуон увидел тёщуСперва исчезло его отражениепотом –и он самС тех порего никто не виделНа том месте где он исчезпод зонтикомсъёжившиеся от страханашли его вещи
«Голая мёрзнет яблоня…»
Голая мёрзнет яблоняЛовят антенны-веточкишёпот ВселеннойНе владеяязыком Звёздсмогла бы опять расцвести
«Камень хотел бы…»
Камень хотел быстать птицей –и упастьчерез десять летКамень хотел быдеревом статьчтобы рухнутьлет через стоКамень хотел быстать и рекой –пересохнутьчерез тысячу летНо ни птицейни деревомему не быватьне бывать ему и рекойКамень сам –времясжатое в точку
Что там?
Над нами шумятдеревьяа выше деревьев –птицыа выше над птицами –тучиа выше за тучами –звёздыА что там ещёза нимиза синей скорлупкой неба –чтоГраница жизниничто и толькоТьма без просветаА может хужеЧто там,скажи, за очамиЗа синими звёзд очамиза белыми звёзд очамиза алыми звёзд очамиза жёлтыми звёзд очамичто смотрят на наслетней ночьютаинственно так мерцаяКто сможет на это ответитьКто скажетчто за очамиЗа вышитым пологом неба –чтоНе тот ликто их срываеткто в ярости их срываетчтоб с небашвырнуть на землю
Земля тебя ждёт
Земля тебя ждётлелеет – во чреве матери ужепринимает тебякак великое чудо, как дарКачает твою колыбельпоёт первую песнюподнимает тебя с четверенекободряет на первый шагЛишь она с тобою всегда –и если взлетишь высокои если падаешь больноКогда ты впервые влюбишьсяона утрёт твои слёзыи доблестью душу наполниткогда защищаешь свой домХранит твою кровь в тюльпанаххранит в гвоздиках и розахЛишь она всегда тебя любит –даже если обласкан миромдаже если мать отвернётсядаже если отец и матьи брат и сестра откажутся от тебяЛишь она и будетберечь твою старостьи ждать тебячтоб на исходе жизнипо-матерински обнять
«Свесив ноги…»
свесив
ногис края обрывазадумчивыйветер груститшелест не слышен листвыи облака неподвижныволны сгладили плескпыль улеглась на дорогесвесив ногис края обрыва ветер сидитдумает грустную думу– рву вековые деревьяс корнямине прихоти радипусть увидят меняввысь вздымаю волнуокрыляя грозное море –нет, не видят менявидятлишь пенные волныда корнипавших деревьев…замер мирбез движеньяне шелохнётсятравасвесив ногис края обрывагруститзадумчивый ветер
«Над городом дождь…»
Над городом дождьа люди бегутбудто с небападают камниНад городом дождьа люди бегутбудто это – ах! –рой пчелиныйНад городом дождьмашины ворчатдеревья мокрыдо ниткиНад городом дождьнад городом дождькуда выпостойте, люди!Ведь можноего обидеть…
«Старик и на человека-то…»
Старик и на человека-тоне похожна голове торчкомвздыбленный клок волосв зловонном рту –последний огромный зубОн на скамейке сидитпесню поёт под гармоньветхую, как он самСлов и не разобратьптичками ввысьне летятбудто плевки об асфальтшлёпаются у ногСтарик поёти летятна дно потёртой фуражкисо сломанным козырькоммонетысо звоном пульего пощадивших когда-тоА после как и всегдастарик налижется вдрызгзадрыхнетобняв гармонь –куча старого хламаИ на его простомпорченном войнойпорченном жизнью лицебудет улыбка блуждать –единственное доброчто у него осталосьМосква, Курский вокзал,1974
«Вместе с весной воротились…»
Вместе с весной воротилисьв край родной и деревья –к старым гнездовьям своимптицы ждали деревьяптицы напряли пряжииз трелей звонких летящихиз света закатных лучейновые гнёзда связалинастлали мягкие перьячто ветер-шалун обронили вот уж первые яйцаиз пены речной и восходасогретые светом рассветнымони звенят как хрустальсмотрите смотрите вышелуна не зря угнездилась –она согревает яйцаждёт звонких крохотных звёзд
«Когда в нашем дворе…»
Когда в нашем дворесрубили последнее деревои улетели отсюдасамые стойкие птицы –огромный дом вырос здесьиз стекла и бетонаи стало не видно за нимветра, солнца и радугиИ тут же в нас грипп вцепилсявечно злой и голодныйнапали хандра и скукатоска и заморский сплинИ стала жизнь треугольнойи стены упрямо всталимеж злобных её угловНо раз – кто бы смог поверить –попрыгали с полок книгина улицу бросились в дождьИ тут же пустили корнидеревьями стали вдругРосли пока вновь не скрылсястеклянной сверкая кожейс бездушной ухмылкой монстрСтихи мои – звонкие птички –сверкают радугой перьяпо новой вить стали гнёздана ветках и петь о томо том что прекрасно небосвет радуга дождь деревьяСкажи-ка ну что плохиея книги всю жизнь писал