Верная возможность

Рощин Сергей

Крепко прижав коленом его сломанную руку к земле, я подобрал с земли лежавший рядом здоровенный камень и мрачно посмотрел на остальных спасателей. Они с ужасом наблюдали за моими действиями.

– Точно от Гоши, - прошептал "носорогоносец".
– Сейчас пальцы дробить начнет. А ну, тикаем!

– Ты извини, друг, - хрюкнул второй.
– Ошибочка вышла.

Они рысью побежали по направлению к своему катеру, слегка покачивавшемуся на волнах недалеко от берега.

– Стоп!
– приказал я.
– Заберите это дерьмо, - я встал, выбросил камень

и ткнул рукой в тихо стонущего Серегу.

– Замнем, ну, - прохрипел тот.
– Ошибся, ну, бывает... Замнем, ну... Не говори никому, ну...

– Раньше думать надо было, придурок, - подошедший парень в джинсах схватил его за плечо.
– Просто так в людей не стреляют, - он опасливо глянул в мою сторону.
– Мы ничего не знаем, тебя не видели. Хорошо?

Ничего не ответив, я стал карабкаться вверх по склону. Это было не так уж и легко - правая рука уже начинала затекать, а по левой ноге, как я чувствовал, вовсю струилась какая-то теплая жидкость. Постепенно пришла и боль. Доконали меня крики, вдруг послышавшиеся снизу.

– Не гошин он!
– орал желтоплавочный.
– Вспомнил, в газете фото было! Спецназовец чокнутый! Бегает, баб насилует, а мужикам яйца режет! Поймаем давай, Колян! В газете напишут! И дадут, может, чего!

– Забыл уже, что он и тебе их чуть не оторвал, - пробурчал в ответ Колян.
– Ну его на хрен, пусть милиция ловит...
– он осекся, так как увидел, что я сижу на склоне и смотрю в их сторону.
– Постой, ему же Серега кровь пустил. Далеко не уйдет! Сторожи его, а я по рации свяжусь с центральной, сейчас сюда прилетят...
– он побежал в сторону катера, громко шлепая босыми ногами по воде.

Я попытался подняться, но сил, казалось, совсем не осталось. Рукав пиджака уже был мокрым не только от воды, но и от крови. Мне все-таки удалось, совершив героическое усилие, встать на карачки и в таком положении проползти вверх еще метров пять. Здесь склон кончался, и начиналась небольшая рощица, метрах в двухстах за которой проходила стена какого-то завода.

Обернувшись, я обнаружил, что сторож неотрывно следует за мной, держась, впрочем, на почтительном расстоянии.

– Эй, - окликнул я его, - а на пляже-то хоть кто-нибудь из спасателей остался?

Он молчал.

– Да, - вздохнул я.
– Плохо вы поступили. Какая-нибудь бедная девушка заплывет за буй и начнет тонуть, и никто не придет ей на помощь. А у нее, несчастной, даже лифчика нет, чтобы снять его и помахать как сигнальным флажком. А трусики, сам понимаешь, в таком положении снимать, ну, совсем не с руки...
– я вскочил и побежал в рощицу, петляя как заяц, но совсем не для того, чтобы запутать преследователей - просто бежать прямо мне не позволяло мое самочувствие.

– Стой, не уйдешь!
– завопил спасатель.

Я и сам знал, что не уйду. Неожиданно почва ушла у меня из-под ног, и я кубарем покатился вниз. Закончив свой спуск, я огляделся и не поверил своим глазам.

Я находился в небольшой ложбине. Прямо посреди нее стоял "жигуленок". Обе его дверцы, располагавшиеся

с моей стороны, были распахнуты настежь, и из них что-то торчало. Я бросился к водительскому месту. Ключ зажигания был в замке.

– Знать бы точно, который из них там наверху помогает - сразу бы принял веру!
– заорал я и, усевшись, завел машину. Захлопывая дверцу рядом с собой, я одновременно рванул с места и понесся вперед, лавируя между деревьями. В зеркале заднего вида я увидел ошеломленную морду преследователя. Затем ее закрыло не менее ошеломленное мужское лицо. Рядом с ним показалось искаженное женское.

Теперь до меня дошло, что именно торчало из дверей. Ноги! В пылу побега я конечно не расслышал звуков, доносившихся из машины. В этот момент открытая задняя дверка задела дерево и от удара захлопнулась. Оба мои пассажира громко завизжали, как будто бы им что-то при этом прищемили.

– Отечественные автомобили, как и ванные, не очень хорошо приспособлены для таких дел, - извинился я.
– Если будете дергаться, то мы врежемся в дерево.

Ложбина кончилась, а вместе с нею и роща, и "Жигули" вылетели на грунтовую дорогу, идущую вдоль стены. Я тормознул и, обернувшись к парочке, приказал:

– Выметайтесь!

– Но...
– попытался возразить мужчина.

Я сделал свирепое лицо, хотя оно уже и так имело выражение весьма далекое от "заходите еще". Они тут же повиновались, и я смог рассмотреть их. Мужик был уже в годах и спущенных портках, а вот партнерша его была еще в самом соку, но зато без лифчика. Видимо, уставший от домашних хлопот солидный глава семейства решил в обеденный перерыв малость отдохнуть. Может быть даже, используя служебное положение.

Я щелкнул языком и снова отправился в путь. Мне срочно надо было уехать как можно дальше от этого места и при этом ухитриться не потерять сознание от потери крови.

Эту свою задачу я выполнил почти что с блеском. Выехав из промышленной зоны, я свернул куда-то в лес и там остановился. На заднем сидении обнаружились мужская рубаха и женская блузка, пустив которые на бинты, мне удалось с грехом пополам замотать свои раны.

Порезы оказались не очень глубокими, хотя и болезненными, - видимо, Серега действительно только играл и ничего, кроме небольшого кровопускания с целью снятия нервного напряжения, устраивать мне не собирался. Я с содроганием подумал о том, в каком состоянии сейчас находился бы, возьмись он за дело серьезно.

Кроме вышеперечисленного, на месте преступления я обнаружил пиджак, еще более короткий, чем тот, что был на мне сейчас, но зато сухой. Брюки свои я хорошенько выжал, накрутив на сук, после чего они приобрели типично панковский вид, и, вместе с бельем, повесил сушиться.

Еще одним моим трофеем оказались женские трусики розового цвета, которые в данной ситуации, к сожалению, были совершенно бесполезными. Не обнаружив в пару к ним бюстгальтера, но вспомнив, что девица была ну, абсолютно гологрудой, я погрузился в невеселые размышления по поводу развращенности современной молодежи.