Верни мне сына
Шрифт:
В камеру второго этажа попадает только коридор и начало лестницы, а в камеру холла — только пару последних ступенек…
«Так вот зачем она позвала меня за собой… Хотела, чтобы на камерах было видно, как мы вместе подошли к лестнице и как она летит вниз. А кто ее толкнул как раз таки не видно… И она свалила бы на меня…»
— Ах ты дрянь…. — глядя на Элю, выдыхаю я и с трудом подавляю в себе желание вцепиться в ее волосы. — Хотела меня подставить?
— Ты толкнула меня, я упала прямо на живот, и…
— Заткнись! — кричу на весь дом и грубо хватаю ее за запястье. —
Пытаюсь ее поднять, но она резко отдергивает руку. Придерживаясь за перилла, аккуратно встает на ноги, снова морщит лицо, сжимает ладонью низ живота и делает вид, что не может выпрямиться из-за боли.
— Все еще болит, да? — иронично усмехаюсь я и скрещиваю на груди руки. — Можешь выходить из роли, у тебя ничего не вышло. В тот момент, когда ты упала, я стояла на втором этаже. И это будет понятно, если посмотреть запись с видеокамер.
С ее лица вмиг исчезает болезненная гримаса, она застывает, глядя в пол. По движущимся ресницам вижу: ее глаза растерянно бегают.
Я делаю шаг вперед и оказываюсь в сантиметре от ее бесстыжей физиономии.
— Сколько в тебе жестокости, сколько гнили… — с презрением глядя на нее, тихо произношу я. — Да ты же… ты… Ради своей цели ты готова идти по головам! Что было бы, подойди я к этой лестнице вместе с тобой? Ты бы сделала меня виноватой в потере ребенка? И это горе сплотило бы вас с Денисом? — наконец-то в моей голове складываются последние детали паззла.
Смотрю на нее и до сих пор не могу поверить, что люди бывают настолько жестокими и подлыми.
— Я думала, в тебе есть душа, — тихо и хрипло говорю я. — Видимо, ошиблась…
Смерив ее разочарованным взглядом, разворачиваюсь и собираюсь уйти, но меня останавливает громкий и отчаянный всхлип.
— Как ты не понимаешь, что я больше не могу так? Боже мой, ну ка-а-ак ты это не по-ни-ма-е-шь, как?.. — рыдая, чеканит Эля. — Ты же женщина, Ань, женщина! А не можешь понять таких простых вещей… — писклявым голосом заканчивает она и снова пускается в слезы.
Повернувшись, смотрю на нее в полном недоумении.
— Что именно я не понимаю?
Эля вытирает рукавом халата черное от туши лицо, не моргая, смотрит на меня мокрыми и холодными глазами. Такими же холодными, какими они были первое время после нашего с ней знакомства, но потом в них появилось тепло.
Фальшивое, видимо, тепло.
— Разве ты не видишь, как я люблю его? — с обвинением в голосе спрашивает она. — Как мечтаю выйти за него, как грежу стать его женой. Я жизни не представляю без этого мужчины, понимаешь? Готова жертвовать собой, терпеть тебя, вашего ребенка, и всякий раз наступать себе на горло, только бы не потерять его.
Эля хватается за голову, раскрывает рот, словно поражаясь чему-то.
— Да знала бы ты, на какие безумства мне пришлось пойти, чтобы добиться его внимания... — говорит она ни столько мне, сколько себе, и, замолчав, садится на ступеньку.
— Да, я солгала ему, что беременна, — подняв на меня красные глаза, шепчет она. — Хочешь знать почему? Да потому что я не слепая, Ань и вижу, как он на тебя смотрит. Ты симпатичная,
Эля горько улыбается, опускает слипшиеся ресницы и по ее щекам снова текут черные слезы.
— Ну а я всего лишь невеста, которая считает дни до свадьбы, и молится всем святым, чтобы она состоялась, — всхлипывает она и вытирает запястьем дрожащий подбородок.
— Однажды Денис все равно узнает, что ты не беременна. Что тогда?
— Я не думаю о том, что будет дальше. Я думаю о том, что происходит сейчас.
Она устремляет на меня осуждающий взгляд, прищуривается.
— Ты хоть представляешь, что сейчас творится у меня на душе? Я готовилась к свадьбе, была самой счастливой невестой во вселенной, но тут появляетесь вы! — всплескивает она руками. — Сначала ты выгнала из дома моего кота, а теперь на очереди и сама я, так?
Она сползает по лестнице и неожиданно встает передо мной на колени.
— Умоляю тебя, не забирай у меня Дениса, — сквозь слезы шепчет Эля, берет мою руку и подносит ее к своим губам. — Я не смогу без него, понимаешь? Не смогу…
В этот момент в кармане снова вибрирует телефон, и только сейчас я понимаю, что должна была перезвонить в садик.
Выдергиваю руку из Элиной ладони, торопливо достаю телефон и прижимаю его к уху.
— Лариса Юрьевна?
— Анна Сергеевна, у Дани, кажется, ветрянка, — сообщает в трубку воспитатель. — После сна я заметила на его спине несколько прыщиков. А теперь они и на ручках, и на ножках…
Глава 25
Аня
— Вот мы и дома, — улыбаюсь я, входя в квартиру.
Даня смело отправляется обследовать комнату, я ставлю на пол сумку и разминаю плечо — оно аж затекло от такого груза. Хотя мы и взяли далеко не все вещи, а только самые необходимые.
Узнав, что Даня болен ветрянкой, у Эли чуть не случился инфаркт. Оказалось, она не болела ей в детстве и теперь безумно боится заболеть перед самой свадьбой.
Я, конечно, объясняла ей, что риск заразиться уже очень высок, учитывая, что она каждый день контактирует с Даней. Но все же я не отказалась от предложения пожить отдельно от нее, и хотя бы на несколько денечков побыть с сыном в нашем маленьком и таком родном гнездышке.
Обвожу взглядом стены прихожей, и на душе мгновенно теплеет.
Иду в кухню, включаю чайник, устраиваюсь за столом и подпираю рукой подбородок.
— Как я соскучилась… — шепчу я, со слезами оглядывая свою уютную кухоньку.
В комнате слышится музыка, а уже через секунду довольнющий сын бежит ко мне с музыкальной книжкой, быстро показывает ее мне и торопится обратно в комнату.
«Как же все-таки здорово, — с тоской в душе, задумываюсь я. — Ребенок не видел несколько недель свои игрушки, забыл про них, и теперь они для него словно новые. Вот бы и мне так: уехать на некоторое время от всего, что сейчас окружает, а вернувшись, забыть, что было сказано, сделано. Просто взять и начать все с чистого листа…»