Верни мои крылья
Шрифт:
Самым страшным для меня было осознать причину этой болезни. О настоящей причине мало кто знает, кроме меня и лечащих врачей. Я бы даже не назвала их врачами, с этими девочками я познакомилась в социальных сетях, они несколько лет как окончили университет. Аида, ей двадцать семь лет, практикуется на семейной психологии. Она и велела мне завести дневник и писать туда всё, что я чувствую и переживаю каждый день. Ставить небольшие цели и в течение дня их достигать. Лена, ей двадцать восемь, практикуется как сексолог. Именно с ней мы и обнаружили
Поняв всю суть ситуации, мне заново пришлось проходить лечение. Именно сейчас я с большой гордостью могу сказать, что делаю огромные для себя успехи.
— Да, Ангелина Андреевна уже успела сказать, — улыбка мелькает на его губах, а взгляд его сосредоточивается на мне.
Меня бросает в дрожь от того, как он смотрит. В его взгляде нет жалости. Там мелькает еле заметная надежда и безграничная любовь. Марк скользит по мне жадным взглядом, а меня штормит и, кажется, что внизу живота собирается ком, требующий выплеска энергии. Но это не так… Я знаю, что прикоснись он ко мне, всё исчезнет как сон. — Как успехи, лисёнок?
— Посоветовали завести дневник, писать туда всё, что захочу. И самое сложное — это каждый день преодолевать свои страхи.
— Получается? — его беспокойный взгляд застаёт меня врасплох.
Я не знаю, как ему сказать о своем маленьком достижении. Пока он любовался картиной, я, не ожидая от себя таких подвигов, смогла закрыть дверь.
— Да, — решаюсь на отчаянный шаг и смотрю на закрытую дверь. — Одно задание на день из дневника выполнено, — выдыхаю я.
Мне, кажется, что сейчас мою улыбку невозможно стереть с лица.
Марк, проследив за моим довольным взглядом, медленно оборачивается. Я чувствую, как он напряжен, а вместе с ним и воздух в комнате, отчего становится тяжело дышать.
— Лиза, ты как себя чувствуешь?
Боится. Это видно невооруженным взглядом. Плечи напряжены так, что видны бугры мышц через тонкую ткань рубашки. Руки сжаты в кулаки, еще немного — и заскрипят швы на брюках в районе карманов.
А ещё он зол на себя. Отводит растерянно удивленный взгляд, чтоб я не увидела страха.
— Всё хорошо. Только ты, пожалуйста, ближе не подходи, — произношу тихо, продолжая стоять на месте.
Знаю, ему больно слышать такое от родного человека. От того, с кем два года брака делил одну кровать и одно одеяло.
Но я борюсь между желанием его обнять и остаться на месте. Сейчас мне проще любоваться им на расстоянии, чем лить горькие слезы, скрутившись в комочек на кровати.
— Да, конечно, — Марк отходит в противоположную сторону комнаты и садится на диван, усыпанный разноцветными декоративными подушками. Скрепив руки в замок, ставит локти на колени и задумчиво смотрит в окно.
Зная его столько лет, с уверенностью в сто процентов могу сказать, что что-то случилось. Что-то серьезное и важное для него. Для нас.
— Нам надо поговорить, лисёнок, — произносит еле слышно, скользя по мне мрачным взглядом.
Сердце
Только не это… Пожалуйста, нет. Я не готова слышать, что у него кто-то есть. Кто-то важнее меня. Я знаю, что у него есть другие девушки. Но это несерьезно, это просто мужская физиология, потребность организма.
Но почему именно сейчас, когда у меня начало что-то получаться? Почему именно сейчас он хочет оставить меня одну?
Я не готова его отпустить. Просто умру, если он меня оставит.
— Марк, что случилось? — голос дрожит от переполняющего меня страха.
Боюсь услышать ответ.
Залезаю на кровать, обхватив колени руками и положив на них подбородок, как бы защищаясь от монстров. Но это не спасает… Я чувствую, как Страх и Неуверенность ведут спор между собой, кто первый меня атакует. Посеет во мне зернышко тревоги, которое с каждым днем будет прорастать все больше и больше, пока не поглотит меня полностью. Оставив лишь никому не нужную оболочку. На глаза наворачиваются слёзы, стоит моргнуть, и они польются рекой.
— Месяц назад я проходил собеседование в «Арабских авиалиниях». Ты знаешь, я давно туда хотел. Ты даже английский тогда начала учить усиленно… Когда-то мы строили планы жить там вместе, — он замолкает на несколько секунд и, грустно усмехнувшись, продолжает: — Пару дней назад мне позвонили и пригласили на работу.
— Когда улетаешь?
Губы немеют и голос дрожит, когда я заставляю себя задать интересующий меня вопрос.
Горькие слезы, полные разбитых надежд, текут по раскрасневшемуся лицу ручьем.
Марк встаёт и направляется к моему письменному столу, открывает верхний ящик и достает салфетки. Он все помнит. Медленно подходит ко мне и, не прикасаясь, просто кладет их рядом.
— В конце следующего месяца.
После того как Марк уезжает, оставшееся до ночи время я посвящаю себе. Лежа на кровати, скрутившись комочком, оплакиваю разбитую любовь к лучшему мужчине на свете. Вот и все, он сдался.
Но сдалась ли я? Готова ли я отпустить его в другую страну?
Похоронить наши планы на будущие, выкинуть свадебное платье, которое до сих пор висит в шкафу, напоминая о лучшем дне в моей жизни?
Подорвавшись среди ночи, я звоню девочкам и рассказываю все. Абсолютно ВСЕ!
У меня есть ровно двадцать четыре дня, чтобы хоть что-то изменить в наших и так шатких отношениях.
Я смогу. Я справлюсь.
Слишком сильно его люблю, что отпустить в чужую страну одного.
Глава 5
Лиза
«Привет, мой дорогой дневник. Теперь мы с тобой будем встречаться намного чаще, чем хотелось бы. Ты прости, что так искренне это пишу, но по-другому просто никак.