Верность месту
Шрифт:
Когда Мано допила свой кофе и вытерла остатки джема с уголков рта, она открыла дверь в кабинет Кита, уже расстегивая блузку. Пастели привели к еще одному способу проводить время на работе – Мано делала это, развлекаясь с Китом. Кит не одобрял термина «дикая форель», но настоял на том, чтобы развесить ее рисунки этих рыб по всему офису. Мано хотелось бы увлечься ими так же, как он. Она пыталась запечатлеть индивидуальность форелей, их сокровенную красоту, заключенную в лаконичном скольжении, но
– Они прекрасны, – сказал Кит, покраснев, глядя на нее, а не на рисунки, и Мано была одновременно тронута его неловким суждением и смущена невинной искренностью.
– Доброе утро, – поздоровалась она.
Кит обычно улыбался с закрытым ртом, стесняясь, как она предполагала, щелей между зубами. Было особенно мило, когда он забывался и все-таки позволял себе улыбнуться – его зубы были восхитительны при всех их несовершенствах. Она улыбнулась в ответ, стряхивая с себя блузку.
Кит начал расстегивать ремень. В офисе они всегда были только вдвоем, но возможность того, что кто-то может появиться и застать их врасплох, делала проказы еще более восхитительными.
– Ты видела сегодняшнюю газету? – спросил он. – Кто-то написал, что именно комета убила всех наших рыб.
Сознание Мано сжалось, как в спазме, и затуманилось. Что это за теория? А потом Кит принялся ее целовать, и она позволила себе погрузиться в бездумную рассеянность, не задав ни одного из тысячи последующих вопросов, которые у нее возникли. Она пришла на работу в сентябре счастливой новобрачной, но уже к Новому году от нее пахло чужими духами и сексом, которым она занималась не с Риком. Мано хотелось верить, что Кит – это ее способ беззаботно и легко двигаться по роскошному пиршеству жизни, пробуя, как и Рик, ее прелести по желанию, но она знала, что отчасти ее отношения с Китом были шансом на мелкую месть. А почему бы и нет? Она была воспитана в убеждении: замужество означает, что ей никогда больше не придется чувствовать себя одинокой. Когда муж приходил домой – колючий, резкий, зараженный одиночеством, пожирающий ее заживо крошечными, мучительными укусами, – было легко принять приглашение Кита. Она стала жаждать его внимания, его ласки, так же, как жаждала солнечных ванн – они были так хороши, что она каждый раз умудрялась переборщить и в итоге обгорала со всеми сопутствующими сожалениями.
Их забавы продолжались минут десять-пятнадцать, и когда она вернулась к стойке администратора, все рыбы в аквариуме уже были мертвы. Снова.
– Почему это произошло?
Она почти прокричала эти слова, которые ускорили приход Кита, вошедшего в приемную с расстегнутыми
Кит заглянул в аквариум, как будто, подойдя ближе к заросшему водорослями стеклу, мог лучше сквозь него видеть.
– Мне нужно позвонить Ллойду.
Ллойд был большим боссом, директором по воде и энергетике. Когда Ллойд явился при первом рыбном заморе, он какое-то время бушевал, а потом они с Китом заговорили вполголоса. Было ясно: они не хотят, чтобы она или, возможно, кто-то еще знали подробности.
– Ты уверен? – спросила Мано.
Ллойд был по-настоящему вспыльчив, склонен к крику и необоснованным обвинениям. Вовлечение Ллойда в это дело должно было стать настоящим испытанием.
Кит застегнул молнию на брюках.
– Мы не можем допустить, чтобы люди это пили. Мы должны перекрыть подачу воды из реки и вместо этого задействовать водохранилище. А каждый раз, когда я переключаюсь на другой водозабор, я должен докладывать Ллойду.
Два Линдси Букингема плавали на поверхности, их бока не были покрыты водой, так что с верхней части аквариума было легко разглядеть, как пятна становятся редкими вокруг их морд, а более плотные их скопления находятся возле хвостовых плавников, словно невидимый магнит перетянул пятна с одного конца рыбины на другой. Пара Стиви опустилась на камни на дне аквариума, розовые полоски на их боках виднелись сквозь грязное стекло. Мано прижала обе руки к груди, чтобы успокоить замирающее сердце. Слезы увлажнили ее ресницы, и она их сморгнула. На работе она делала много чего, но знала, что ей лучше не плакать.
– Ллойд надерет мне задницу, – проворчал Кит, – хотя кто, как не я, наказал этим ребятам смотреть в оба.
Мано хотела было пошутить по поводу собственной задницы, но решила, что, пожалуй, сейчас не время.
– Каким ребятам? Кто мог это сделать?
Она читала, что в последний раз, когда мимо пролетала комета, а это было в 1901 году, люди запасались у врачей-шарлатанов «кометными пилюлями». Их принимали как средство от яда, исходящего от кометы, а в итоге травились сами. Она не ожидала подобной чепухи в 1986 году, но в газетах все-таки написали о преступных намерениях кометы.
Кит взял телефонную трубку и начал набирать номер. Мано нажала кнопку на держателе трубки телефона, чтобы прервать связь.
– Кит, скажи.
Кит посмотрел на потолок, будто инструкция к тому, как правильно жить, была жирным шрифтом напечатана на асбестовой плитке.
– Хорошо, но ты должна держать это в секрете, ладно? Виновато строительство дороги выше по течению. Эти парни славятся неряшливым обращением с химикатами, и их, похоже, не слишком заботят нескольких дохлых рыбешек.
Конец ознакомительного фрагмента.