Верность Отчизне. Ищущий боя
Шрифт:
Жена Ивана Никитовича всегда « с ужасом» вспоминала « жуткое лето 1950 года» года в Кубинке, когда Кожедуб включился в освоение новой машины [15] . « Почти все лето Иван уходил в 10 утра, а приходил в 6. Я женщина неробкого десятка, но свистящий звук низколетящих реактивных самолетов оказывал действие на всех. Мы, женщины, стали сдержаннее, меньше общались, больше спешили. Даже дети перестали капризничать. Иван в то лето похудел, потерял аппетит, забросил свою гирю. А тут еще погиб Саша Шишкин, оставил вдову и двух крошечных девочек. Тогда я впервые попросила Ивана перестать летать», — так вспоминала
15
Его налет на МиГ-15 в 1950 году составил 36 часов (69 посадок), 7 часов 40 минут (18 посадок) он налетал ночью. Почти 100 часов (104 посадки) составил его налет на других типах самолетов, в том числе на Як-17.
Приказом Военного министра СССР от 20 октября 1950 года за номером 00217 подполковнику Кожедубу И.Н. было присвоено звание «Военный летчик первого класса». 17 ноября он назначается командиром 324-й иад [16] . К этому моменту Иван Никитович уже знал, что дивизия вот-вот будет отправлена в Китай, где должна принять участие в подготовке корейских летчиков и, с большой вероятностью, в обороне воздушных рубежей Китая и Северной Кореи.
16
Заместителем Кожедуба по дивизии стал подполковник Чупрынин, начальником воздушно-стрелковой службы – старый друг и соратник подполковник Титаренко, штурманом – подполковник Калмыков, начальником штаба – полковник Петухов, инспектором по технике пилотирования – подполковник Вишняков.
На Корейском полуострове к тому времени была развязана война. Официальной датой ее начала считается 25 июня 1950 года. 16 сентября в бой вступили крупные силы американской армии: в районе Сеула высадился морской десант, одновременно началось наступление с Пусанского плацдарма; все операции велись при активной поддержке авиации. Северокорейская армия была разгромлена — потеряны сотни тысяч (!) людей, б ольшая часть артиллерии, танков и самолетов (в начале войны северокорейская армия имела на вооружении лишь винтомоторные машины, в основном советского производства, — Як-9, Ил-10, Ту-2). Американские войска вышли на корейско-китайскую границу. Положение северокорейского правительства стало катастрофическим.
Ким Ир Сен обратился за помощью к Сталину и Мао Цзедун [17] , — и уже 12 октября сразу 9 китайских общевойсковых армий (около миллиона человек!) двинулись к северокорейской границе. Однако без прикрытия с воздуха рассчитывать на успех не приходилось. Китай, а тем более Корея не имели реактивной авиации, которую активно использовали американцы, — в начале боевых действий ВВС США насчитывали здесь до 1000 самолетов, в том числе около 150 реактивных Ф-80 «Шутинг стар» (плюс поршневые «Мустанги», «Твин мустанги», «Инвейдеры»); к этим цифрам надо прибавить еще более 400 самолетов из состава 7-го морского флота США (винтомоторные «Корсары», «Скайрейдеры» и несколько реактивных «Пантер» Ф-9Ф). Впоследствии американцы непрерывно наращивали численность своей авиации в Корее, причем в первую очередь за счет реактивных машин — «Тандерджетов» (Ф-84), «Сейбров» (Ф-86) и др., — которые к исходу войны составляли уже абсолютное большинство авиагруппировки США.
17
Просьба Ким Ир Сена о помощи была поддержана Сталиным, предложившим Мао «немедленно двинуть к 38-й параллели хотя бы 5–6 дивизий. Китайские дивизии могли бы фигурировать как добровольные…».
В сложившейся ситуации требовалось срочное вмешательство СССР — чтобы лишить противника полного господства
25 октября китайские части, противопоставляя налетам вражеской авиации т. н. траншейную борьбу (основанную на исключительном трудолюбии и жертвенности китайских солдат), повели мощное наступление по всему фронту.
Неделю спустя в бой вступили советские истребители — сначала 28-й и 72-й гвардейские истребительные полки 151-й гиад, чуть позднее к ним присоединились летчики 139-го гиап28-й иад.
Первую победа в небе Кореи была одержана уже 1 ноября 1950 года — в 13.10 гвардии лейтенант Ф. Чиж из эскадрильи Героя Советского Союза гвардии майора Стройкова сбил американский истребитель Ф-51 «Мустанг», упавший северо-восточнее города Аньдун. История с «Мустангами», сбитыми Кожедубом в берлинском небе, повторялась…
Часом позже в бой вступила четверка Бордуна из 72-го гиап. Около 14.30 гвардии лейтенант Хоминич сверху-сзади, со стороны солнца, атаковал четверку «шутов» (так наши летчики прозвали американский Ф-80 «Шутинг стар»). Хоминич открыл огонь с дистанции 800 м и вел его до дистанции 200 м, после чего резким набором высоты вышел из атаки. По докладу пункта управления, сбитый истребитель противника упал в 25 км юго-восточнее Аньдуня. Таким образом, Семен Федорович Хоминич стал автором первой воздушной победы реактивной эры, когда реактивный самолет Ф-80 был сбит реактивным МиГ-15.
…Но вернемся к дивизии Кожедуба. 19 ноября летчиков 324-й иадсобрали в зале клуба, где перед ними выступил заместитель командующего ВВС МВО генерал Редькин, напомнивший о славных боевых традициях советской авиации, об агрессивности империализма и интернациональном долге. С командованием дивизии встретился В.И. Сталин. Уже в неофициальной части, когда Иван Никитович произнес что-то вроде: « Ну, на «мигах» мы им холку намнем», — Василий Иосифович вновь перешел на официальный тон и твердо сказал: « Вам, товарищ подполковник, там воевать надо по-другому — не так, как вы воевали в минувшую войну. Используйте опыт, приобретенные знания, ум, новую технику… Самостоятельные боевые вылеты запрещаю».
Для Кожедуба это был удар. Запрет участвовать в боевых вылетах, неоднократно подтвержденный впоследствии, отнимал у Ивана Никитовича главное содержание его жизни. Отстранение от полетов — по какой бы то ни было причине — всегда крайне болезненно для летчика, тем более летчика боеготового, имеющего солидный налет на новой боевой машине и лучший официальный счет в минувшей войне. Для настоящего истребителя полет, тем более боевая работа первичны, расцениваются им как подлинное, главное счастье. В мирное время летчика-истребителя быть не может, его суть и значимость проявляются только в ходе боевых действий. Свидетельств тому в годы Великой Отечественной войны, да и в корейских боях, — десятки. Так, один известный летчик-испытатель, впоследствии Герой Советского Союза, во время войны самострелом уклонился от боевой работы. « Я летчик, я не могу башкой во все стороны вертеть как сорока!» — расстроено отвечал он на вопросы товарищей….
23 ноября 1950 года Иван Кожедуб, в составе молодежной делегации, выехал в Пекин — на международную встречу демократических сил. Через несколько дней в Китай отправились и летчики его дивизии. Самолеты были разобраны (отстыкованы крылья и еще некоторые узлы) и упакованы в деревянные контейнеры. Знаки различия — погоны и петлицы — пришлось спороть, так что офицеры, как заметил впоследствии Н.В. Бокач, стали похожи, в лучшем случае, на демобилизованных поваров. Правда, это оказалось еще и демократизирующим фактором, и за время пути летчики хорошо сдружились.