Верность Отчизне. Ищущий боя
Шрифт:
С того дня Кальков стал часто заходить в аудиторию: с каждым беседовал отдельно, наблюдал за нами, словно изучал.
…В середине апреля мы сдали все экзамены. Наша группа — на «отлично». Впервые выезжаем на аэродром.
Наконец-то мы увидим «живой» самолет!
Мы думали, что сразу начнем летать, но оказалось, сначала надо пройти наземную подготовку, научиться на земле обращаться с самолетом, правильно подходить к нему, садиться. Долго придется отрабатывать последовательность и четкость движений, распределение
Едем на грузовике — аэродром находится на окраине города среди полей. Староста нашей летной группы Кохан запевает, а мы подхватываем свою любимую песню:
Там, где пехота не пройдет, Где бронепоезд не промчится, Тяжелый танк не проползет, Там пролетит стальная птица…С песней незаметно подъезжаем к аэродрому. Выстраиваемся на линейке по группам. С нами здороваются комиссар, инструкторы. Начальник аэроклуба Виноградов, поздравив нас с выходом на аэродром, говорит:
— Самолеты, на которых вы будете летать, всю зиму простояли на хранении в ангаре. Поэтому каждая летная группа под руководством техника должна тщательно осмотреть свой самолет и привести его в порядок.
Строем идем к ангару. Кальков знакомит нас с худощавым человеком в замасленном комбинезоне:
— Это товарищ Образцов — техник самолета нашей группы. У Виталия Образцова большой стаж работы. Он научит вас любить, уважать самолет. Научит бережно ухаживать за ним, чистить и драить его. Вы должны безукоризненно знать технику — каждый винтик, каждый болт, каждую гайку. Самый незначительный дефект может привести в воздухе к тяжелому летному происшествию. И ваша задача: тщательно готовить самолет и на земле обнаруживать любую неполадку — вам летать на нем.
По приказу инструктора открываем дверь ангара. В тени видны контуры самолетов. Вот они, наши «живые» самолеты, с которыми мы пока знакомились только по учебникам и по отдельным частям!
Нас подводят к «У-2» с хвостовым номером «4».
Осторожно притрагиваюсь к плоскости. Немного разочарован: самолет не такой массивный, как я представлял себе. Очевидно, у всех ребят такое же впечатление от первого знакомства с машиной. На лицах недоумение. Только круглая физиономия Петракова сияет:
— Смотрите, ребята, он дышит! Да он живой!..
— А в воздухе он не развалится, как вы думаете? — спрашивает кто-то.
— Глупости городишь! — раздается сердитый голос нашего техника. И, добавив несколько нелестных эпитетов, он торопит нас: — А ну-ка, за дело!
Тут я должен сделать небольшое отступление, сказать несколько слов об «У-2» — превосходных самолетах, созданных конструктором Поликарповым. Наша промышленность стала выпускать
Когда началась Великая Отечественная война, мирные «У-2» стали боевыми: действовали как легкие бомбардировщики. В темноте их нащупывали немецкие прожекторы, обстреливали зенитки. Но экипажи «У-2» показали чудеса героизма и мастерства: перкалевые плоскости и отсутствие бронезащиты от вражеских снарядов и осколков не помешали. На «У-2» довелось воевать с фашистскими захватчиками и нашему инструктору Александру Калькову, получившему за отвагу правительственные награды.
В годы войны «У-2» служил и самолетом связи — он мог сесть на ограниченную площадку, и фронтовики называли его «кукурузник».
Бессмертные подвиги совершали на «У-2» целые авиаполки, в том числе прославленный женский гвардейский Краснознаменный Таманский авиаполк ночных бомбардировщиков. Многие и многие летчики, летчицы, штурманы удостоены были звания Героя Советского Союза. В 1944 году «У-2» был переименован в «ПО-2», в честь конструктора Поликарпова, о котором с благодарностью вспоминает не одно поколение летчиков, и среди них все те, кто учились на «У-2» летать.
ГОТОВИМСЯ НА ЗЕМЛЕ
Виталий Образцов четко подает команду: где браться за самолет, как его поднимать. Петраков и я — мы считаемся самыми сильными — поднимаем хвост нашего «У-2» на плечи и осторожно выкатываем на красную черту — место подготовки машины к полету. Там, по порядку летных групп, крыло к крылу выстраиваются самолеты.
— Первое наше дело — удалить зимнюю смазку, — говорит техник, — обмыть самолет. А потом я покажу вам, как его готовить к полету.
Он дает задание каждому.
— Двое, — он показал на Петракова и меня, — принесут воду. Вон там, у ангара, ведра, тряпки, мочало. Берите тряпки и начинайте обтирать фюзеляж. Смотрите поаккуратней!
Мы принесли воду и начали старательно и осторожно обтирать и обмывать самолет.
Техник делает главные работы на моторе, но нас из виду не выпускает.
— Хвалить сразу не положено, но видно, в вашей группе сачков нет! — замечает он.
— А что такое сачки? — спрашивает вполголоса Петраков.
— А это такой авиационный термин, — отвечает техник, добродушно посмеиваясь. — Сачком называется человек, увиливающий от работы. Понятно? Кстати, сбегай-ка в каптерку, принеси ведро компрессии.
Мы переглянулись: поняли, что техник хочет подшутить над нами, а заодно проверить наши знания. Ведь мы отлично знали, что компрессия — это сжатие газовой смеси в цилиндре мотора. Но Петраков, не раздумывая, схватил ведро и помчался в каптерку: приказания мы обязаны выполнять немедленно и бегом.