Вернуть Боярство 13
Шрифт:
К счастью, Апраксин оказался совсем не таким. Генерал-полковник, чародей в годах, за семьдесят, был не просто неплохим боевым магом, но и давним знакомым нашего Сахарова, так что сразу притянул гения тактики и стратегии в свой штаб, поручив большую часть своей работы и лишь в основном подпирая его решения своим авторитетом. Так что с этой стороны я был доволен…
Кстати — Сахаров, Зубов и даже Виктор Сергеевич тоже были тут, наблюдая за игрой. Штабная палатка генерал-полковника, как это частенько принято у по настоящему богатых и влиятельных чародеев, была хорошим, дорогим бытовым артефактом ранга эдак шестого. С магией Пространства, защитными и сенсорными чарами
Я бросил очередной взгляд на клятые карты и тяжело вздохнул. Конечно, меня терзали подозрения в честности состоявшейся игры, но придраться мне было не к чему. Подобные колоды, разумеется, были артефактами, в основе своей имеющие магию Иллюзий — не всегда только её, иногда даже и вовсе без неё, но чаще всего именно эта школа чародейства была основной при изготовлении подобных предметов. И, само собой, подобные предметы открывали довольно широкое поле для разног рода манипуляций, хитростей и откровенного жульничества… Вот только на протяжении игры я раз семь проверял — всё чисто.
Если меня и обжулили, то сделали это достаточно чисто. Что ж, это даже справедливо — сам дурак, и винить мне некого. Хорошо хоть, я удержался в ставках от использования действительно ценных вещей — полученных и розданных моим людям артефактов, захваченных единиц артиллерии, запасов алхимических реагентов да препаратов лечебного и стимулирующего толка для солдат и даже магов… И вообще всей той добычи, что я захапал в битве за Свадово не для своего личного пользования, а для усиления своих людей. Ну а деньги, драгоценности и пара взятых с трупов убитых мной Старших Магистров ниже средней паршивости предметов пятого ранга было не жалко.
— Атакующие чары, желательно на стыке стихий Воздуха и Огня, а так же Света, — определился наконец Невзоров, привлекая мое внимание. — Или, если подобного нет, то варианты с одной из этих Стихий и магии Света. Ну или, на худой конец — чисто магии Света или Огня. Воздух интересует в последнюю очередь.
— Площадные чары? — уточнил я. — Или для атаки по одиночной цели?
— Последнее, — ответил он.
Вот тут уже послышались голоса присутствовавших. Ну а что — мы не в дорогих залах Родовых поместий, не на приеме или балу, даже не в городе. Так что многие правила и рамки строгого аристократического этикета, которым старались следовать даже в начале войны, давно остались в прошлом. Пропитавшиеся войной и смертью, прошедшие крещение пороховым дымом пополам с боевой магией чопорные прежде чародеи из числа не профессиональных военных, а добровольцев из сильных Родов сильно изменились. Я даже сам это не сразу заметил — но заметив, понял, что такие перемены в них мне по душе.
— Да на кой-тебе по одиночной, Виталя! — хлопнул по плечу Невзорова здоровенный, широкоплечий детина с густой каштановой бородой. — Ты ж буквально только-только ранг взял, в полную силу ещё долго входить будешь — толку от одного-единственного атакующего заклятия против других равных тебе по рангу? Даже если успеешь применить — с одного удара вряд-ли даже ранишь, а дальше тебя просто прикончат… Лучше бы взял защиту!
— Глупости какие, — фыркнула одна из дам, стоящая неподалеку в компании сильно похожих на неё молодых людей. Наверняка родственники, причем довольно близкие. — Сил защититься против опытного мага или твари седьмого ранга только-только освоенным заклятием
— Ну и чего ж ты тогда предлагаешь, Изюмова? — усмехнулась стоящая подозрительно близко к бородачу блондинка. — Надеяться на один удар, который, наверняка, до приемлемого уровня в оставшееся время довести не выйдет? Так ведь в этом случае вообще никаких шансов выжить, случись сойтись с каким-нибудь Архиличом, не останется!
Ни я, ни Невзоров не перебивали и не вмешивались в происходящее. А спор уже набрал обороты — мнения сильно разделились. Помимо первых двух появились ещё некоторые предложения. Например, площадное атакующее заклятие седьмого (что я лично, с учетом обстоятельств, тоже считал одним из лучших выборов), которым наш свежеиспеченный Архимаг бил бы с безопасной позиции по указке генералов. Или вариант тоже с массовыми, площадными заклинаниями — но защитным.
Были и те, кто совсем разошелся в своих предложениях, выдвигая куда более редкие варианты чар — причем многие из них, в силу разных причин, однозначно относились к запретным знаниям, которыми никто бы не стал делиться. К счастью, я ещё изначально обозначил, что в случае проигрыша с меня что-то из относительно распространенных чар. Никаких секретных и тайных знаний!
— Какие есть варианты, господин Аристарх? — видимо, устав слушать гомон и возбужденные обсуждения, послал мне телепатическое сообщение Виталий. — Хотя… А можно попросить лично вашего совета и рекомендаций?
— Конечно, — кивнул я, мысленно довольно потирая руки. — Для начала у меня есть для вас предложение — я научу вас не одному, а трем заклятиям.
Невзоров промолчал, лишь выразительно подняв тонкую, точеную бровь. Мол, давай, показывай, в чем именно тут «но»…
— Но, разумеется, не просто так, — не разочаровал я его. — С вас — захваченный алхимреактор, что вы тайно храните в лагере своей гвардии. Тот самый, что с разбитого крейсера.
Надо отдать ему должное — чародей не подал виду, что удивлен. И отвечать согласием не спешил — что, впрочем, было себе вполне понятно.
Алхимреактор на боевой крейсер, особенно русский — товар очень дорогой и редкий. И по своему если даже более не ценный, чем те самые зелья, что получил от японцев Невзоров, то примерно равнозначный. Ведь зелья усилили лишь его лично, не решив при этом вопросов с обретением нужных знаний. К тому же человек отнюдь не вечен — даже без войны, сколько проживет Архимаг? Лет до ста двадцати-сорока, средний срок их жизни. То есть лет семьдесят-девяносто. С одной стороны — огромный срок, целая жизнь, если не больше, с другой — лишь краткий отрезок времени в масштабах жизни всего Рода. И не забываем — это если забыть о бушующей войне, конца края которой не видно. Вполне может статься, что любой из нас окажется мертв уже завтра — всякое бывает.
Крейсера тоже не вечны. Однако сердце их, алхимический реактор, при должном уходе мог служить веками — сложный технический артефакт был придуман века назад. И за это время не раз доказывал свою долговечность. Я точно знаю, что судно, на котором сейчас летает Ярослава Шуйская, использует реактор, коему два с половиной века. Да, его несколько раз модифицировали, регулярно подновляют и так далее — но факта это не меняет. Более того, чем старше реактор, тем он лучше по многим показателям — с годами скорость переработки алхимического топлива в грубую ману лишь возрастает, паразитные потери энергии уменьшаются и куча других, более мелких бонусов. Артефакт словно хорошее вино — от времени лишь настаивается и улучшается, особенно если за ним ухаживать…