Вернуть Боярство 7
Шрифт:
— То есть он просто пытается использовать учителя? — насупился Петя.
— Владимира Шуйского никто не звал и не ждал, а список фамилий гостей твоему учителю он отправил загодя, — поглядел на парня Миша. — Ты же не в претензии, надеюсь, Аристарх?
— Да нет, всё честно, — пожал плечами я. — Да и в любом случае я не собирался делать из своего пребывания в городе тайну, так что эти разговоры бы всё равно пошли… А так хоть душу отведу. Но Морозов теперь мой должник, надеюсь, с этим понятно? Да и ты, коли вы это вместе придумали, тоже.
— Само собой! — заулыбался
Неладны дела среди молодежи боярской, очень неладны… Все в принципе дружат — но против кого-то. Ну, подробности позже, решил я. Парни признают, что в долгу передо мной (Морозов, как хозяин дома, подходить ни ко мне, ни к моему противнику пока не спешил), и пусть это не какой-то там долг жизни, но я уже знаю, о чем их попросить… Подход я тебе — ты мне, меня устраивает полностью, особенно если обе стороны пока не дают повода сомневаться друг в друге.
Наконец Шуйский усвоил принятую алхимию и подал сигнал, что готов. Медленно, под шепотки зрителей, мы сошлись в центре. Мой верный Меч Простолюдина спокойно кончиком клинка вниз, ожидая начала схватки, я же разглядывал оружие противника.
Двулезвийная одноручная секира в левой руке с трёхгранным десятисантиметровым шипом была целиком отлита из металла — судя по синеватым отбликам, из дорогой магической стали. Хорошее оружие… В правой же руке моего оппонента был короткий клинок-гладиус из черного орихалка — очень, очень дорогого сплава, шедшего на боевые артефакты не ниже шестого ранга. Странный выбор оружия, конечно… Я понимаю в магическом бою их использовать — артефакты отличные, но в ближней схватке? Что ж, это будет интересно.
Едва была дана отмашка судьи, секира в левой руке стремительно метнулась к моему горлу — трёхгранный шип был не для красоты, да… Меч Простолюдина со свистом рассёк воздух в ответном выпаде — и одновременно с этим я отклонился назад, не давая оружию врага достать меня.
Он был быстр. Лопнувшие капилляры в глазах, налитое кровью лицо, толстая вена на лбу — всё говорило о том, что принятая алхимия была качеством выше положенной Мастеру. Рискнул здоровьем ради усиления, что позволит ему превзойти меня? Неплохо, неплохо…
Вот только я был физически, сам по себе куда сильнее любого мага схожего со мной ранга. Сигилы и идеальный прорыв сделали своё дело, и потому всё, чего удалось достичь препаратами Андрею, это сравняться со мной в голой силе и скорости.
Засвистели три артефакта, с лязгом сталкиваясь и отбрасывая друг друга — мой противник действительно знал, что делает, выходя с мечом и секирой. Первый использовался исключительно в защите, отражая мои удары, секира же была подобно скорпионьему жалу — била редко, но каждый раз очень опасно.
Удар, удар, увернуться, пнуть под
Я не смотрел ни на гладиус, ни на секиру. Только в глаза, переполненные злостью, бессильным гневом и обреченным осознанием неминуемо приближающегося поражения — странная смесь эмоций, в равных пропорциях владеющая противником.
Он был неплох, но ему не хватало опыта схваток на грани возможностей, на той самой планке, когда ты ломая себя превосходишь свои лимиты. Такой опыт невозможно получить в обычных тренировочных спаррингах, если ты не настоящий гений боевых искусств — а ни я, ни мой оппонент ими не были. Вот только я за три века прошлой жизни переступил через сотни таких схваток — когда истощенный, почти оставшийся без маны, брался за клинок, что бы выгрызти своё право на жизнь.
И поэтому я читал его намерения по взгляду. Чуть-чуть, на долю мгновения скошенный взгляд на правое плечо — и я начинаю его уводить даже чуть раньше, чем Андрей пытается рубануть меня по нему. Испарина на лбу, секундный взгляд на ногу — и попытка резко сблизиться, что бы вогнать шип в мою конечность оканчивается провалом…
Со стороны неопытному наблюдателю может показаться, что мы равны и бой идёт с переменным успехом — но опытный боевой маг легко увидит, что я уже играюсь с боярином. Все его схемы атак и защиты, весь рисунок боя мною уже просчитан — полторы минуты схватки на наших скорость это почти вечность, которой более чем достаточно для изучения противника.
Я могу закончить бой в любую секунду. Могу, но не делаю этого — ибо в те редкие секунды, когда я отвожу взгляд от Андрея, я вижу кривящего губы от ярости кузена, что медленно закипает как чайник над костром. Давай же, злись, дай выход своему дерьмовому характеру, сделай то, чего я жду! Ну же!
И он меня не подводит. Пара небрежно брошенных слов одному из своих охранников, удивлённый взгляд Старшего Магистра — наконец-то!
Меч Простолюдина бьёт в последний раз. Быстро и точно, в образовавшуюся во время парирования брешь в защите Андрея — лезвие клинка плашмя бьёт его по лбу с такой силой, что даже накачанный алхимией организм молодого мага не выдерживает. Резко плюхнувшись на задницу, тот выпустил оружие и силится унять боль, ухватившись за пострадавший лоб. Добавить, что ли?
Не пришлось. Четыре секунды — и сознание покидает моего излишне самоуверенного дальнего родича.
— Победитель — Николаев-Шуйский! — торжественно объявляет судья.
Публика пока переваривает произошедшее — бой, что пару мгновений назад шёл почти на равных, закончился слишком резко. И пока подбежавший к лежащему в беспамятстве парню целитель осматривает его, я оборачиваюсь к шагнувшему вперед Старшему Магистру.
— Это была славная схватка… Но справедливости ради — вы разных ранго…