Вернуть Боярство 7
Шрифт:
— Гм, — чуть вскинул бровь явно удивленный Лещинский, бросив на меня вопросительный взгляд — мол, вы это серьёзно? — Скажем так, молодой человек — мир устроен намного сложнее, чем может показаться на первый взгляд, и в нём может случиться разное… Но в целом — о том и речь, что Императору такое точно не понравится. И многим, очень многим другим людям — тоже.
— Петя, я тебе про Императора позже сам всё растолкую, — вздохнул я, понимая, что разговор начинает подбираться к самой сути. — Просто послушай, что умный человек говорит. Что не поймешь, потом у меня спросишь.
— Хорошо, — кивнул парень.
— Вот теперь мы пришли к третьему неприятному
— Российская Империя с завидным постоянством оказывается на грани развала, — пожал я плечами. — Я тоже читал кое-что в семейных архивах на тему истории нашего государства… Господин Лещинский, скажу прямо — я весьма слаб в искусстве плести кружева слов, так что хотелось бы услышать, к чему вы конкретно клоните и что хотите сказать.
К тому же ты забыл упомянуть о другом, не менее важном, пусть и не столь очевидном для обывателя моменте — выходе наших новых рогатых сограждан в свите Второго Императора. А это, фактически, едва ли не более верный знак того, что противостояние между двумя Романовыми вышло на принципиально иной уровень. Остаётся надеяться, что оно не дойдет до открытой войны хотя бы в ближайшие пару лет.
— Я просто хотел убедиться, что будущий Маг Заклятий осознаёт, к чему идёт дело, — пожал он плечами. — Вы, молодой человек, похоже сами ещё не осознали, что продемонстрировав всему высшему обществу губернии свой новый ранг, стали фигурой, с которой многие будут искать дружбы и союза. Поверьте, если бы не Павел Александрович со своими шокирующими заявлениями, нынче вечером только о вас разговоров и было бы.
На это я лишь пожал плечами. Что тут сказать — целитель, конечно, прав, но в свете сенсации на тему рогачей новости о моих способностях уходят на второй, а то и третий план даже здесь, не говоря уж об остальной России. Однако я почему-то сомневаюсь, что всё дело лишь в желании предупредить меня о моём возросшем весе в обществе.
— Но, конечно, у меня есть и собственные интересы, которые я не прочь с вам обсудить, — добавил он, поняв что я отвечать не намерен. — Я бы очень хотел узнать, во сколько вы оцениваете возможность продажи одного довольно интересного трофея, который, согласно моей информации должен был приехать в Александровск в экипаже некой особы, являющейся хозяйкой одного из передвижных борделей. Того самого, что сейчас практически всем составом осел в ваших землях.
Алхимреактор тяжелого крейсера… Так вот кому его везли! Впрочем, оно и неудивительно — Род Лещинских выделяется не только по меркам нашей губернии, они в целом не последние люди Империи. Род, а котором уже не первое поколение от трёх до четырёх Архимагов, владеющий немалыми землями, богатыми заводами и сетью клиник по всей стране, выше них шла только высшая аристократия вроде Воронцовых или Шуйских. И уж им-то точно не составило бы проблем использовать его по прямому назначению с максимальной
— Боюсь, что как раз этот трофей я продавать не намереваюсь, господин Лещинский, — ответил я. — Этот… Предмет, скажем так, весьма пригодится и мне самому, и моему Роду.
— Только в том случае, если вы сумеете его правильно пристроить, — возразил он. — Вот только в данный момент на всех верфях нет ни единой возможности разместить заказ — они загружены работой на год, а то и два вперед. Сами понимаете, время военное и боевые суда нужным всем. Самостоятельно же вы его в лучшем случае на какой-нибудь грузовоз определить сумеете, где он и четверти своего потенциала реализовать не сможет. В итоге у вас выйдет что-то, по боевым качествам уступающее эсминцу. Не говоря уж о том, что у вас не имеется обученной команды, без которой любая подобная техника лишь дорогая груда металла и дерева.
— Возможно, — пожал плечами я. — Но у меня иное мнение по этому вопросу, и потому, к сожалению, я вынужден отказаться от вашего предложения.
К чести Лещинского, тот не стал настаивать, давить или грозиться, даже разочарования никак не показал. Постояв с нами ещё с десяток минут, Архимаг-целитель раскланялся с нами и пожелав хорошего вечера отправился дальше по своим делам, я же остался, задумавшись над всем услышанным. Нет, конечно, тот факт что ему известно о моей почти случайно найденной добыче, был весьма досаден, но не более. Силой отнимать не станут, да и вообще, для них это скорее просто удачное приобретение, доставшееся за бесценок, чем действительно большая ценность.
А вот всё остальное… Весь разговор был, как мне кажется, ради пары последних предложений. Значит, следует быть сплоченными, говорит господин Лещинский. А вот вокруг кого именно мы должны сплотиться он упомянуть как-то позабыл. Нет, по идее, конечно, он должен бы намекать на Павла Александровича — его Род уже давно числится сторонниками этой партии. Но тогда он мог бы и прямо об этом сказать… Хотя с другой стороны — ни для кого уже не секрет что меня поддерживает хозяин губернии, да и тот факт, что я как-то связан с Хельгой, тоже не самая большая тайна. Было бы откровенной глупостью пытаться меня столь топорно склонять на сторону сидящего в Петрограде Императора, который мне никто и звать никак.
М-да, всё же надо было брать с собой Смолова. Бывший диверсант и контрразведчик сегодня был бы как никогда кстати — он в таких делах на две головы выше меня, как никак его основной профессиональной обязанностью были грязные делишки в аристократической среде. Однако чего нет, того нет…
В зале уже плясали мазурку, когда я наконец увидел Хельгу. Что ж, девушка своё дело уже сделала — вслед за отцом приняла приглашение на танец от одного и рогачей, сплясала с Бестужевым и теперь, наконец, можно было подойти к ней. Что я и сделал, ибо стоять в углу и накачиваться коньяком под мрачные мысли было бы явным моветоном.
— Не вздумай приглашать на танец рогачек, — велел я Пете, прежде чем оставить парня. — И к самым знатным дамам тоже на всякий случай не лезь, во всяком случае первым, а то мало ли.
— А как определить, кто насколько знатен? — спросил парень. — Я это… Из гербов только ваш да императорский знаю.
— Те, что одеты богаче всех — самые знатные, — пожал я плечами. — И те, у кого ауру ощутить и растолковать не выходит — тоже. Для примера — видишь вон ту девку, у которой платье словно из ожившего воздуха?