Вернуть изобилие

Гринленд Колин

В подобных уголках Изобилия просто нельзя не представить себя глубоко под землей, во власти какой-нибудь отсталой расы слепых, живущих в норах, бессильно пытаясь вспомнить солнце. Они все еще существуют, там и тут, эти очаги мрака и отчаяния. В один прекрасный день мы должны что-нибудь предпринять, чтобы очистить их. Я говорила это и раньше. И без сомнения, скажу снова.

Табита бежала вниз вслед за птицей, перескакивая через булыжники, через выемки, проходя под порталами из черной кости, где спали огромные неизвестные механизмы, покрытые желтовато-коричневой пылью.

В покрытой ржавчиной впадине стая голых перков с визгом разбежалась при звуке их шагов. В свете брошенного ими костра Табита проверила часы. Из отпущенных ей двадцати четырех часов оставалось значительно меньше двух.

Наконец, они вышли и остановились, тяжело дыша, на широком открытом пространстве, где крыша над их головами была тусклой и далекой. Всего в нескольких сотнях метров впереди пол обрывался вниз в страшную пропасть, через которую далеко слева от них был перекинут уродливый бетонный мост. За мостом, на дальней стороне, у скопления красных, как карбункул, отелей сновали туда-сюда роботы и скутеры. Напротив отелей кто-то построил огромный зеленый купол, вздымавшийся на самом краю бездны. Площадь перед ним была выложена десятигранными плитами. На ней аккуратными рядами были припаркованы машины и стулья-седаны.

— Вот и пришли, — поздравил Марко Тэла, когда внеземная птица вернулась и снова устроилась у него на плече.

— Бей в барабаны негромко…

— И тихо играй на трубе, — посоветовал Тэл.

Они подошли к зданию. Темно-зеленые кусты в горшках обрамляли пролет широких и низких ступеней из каменной пены, ведущих вниз ко входу, закрытому толстым занавесом темно-пурпурного цвета. Здесь в воздухе носился запах денег, намек на фимиам. Где-то внутри играла бесплотная арфа.

— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СОН ПРАВЕДНЫХ, — нараспев произнес теплый и сочувственный голос, доносившийся отовсюду, — ПРИЮТ ИЗБРАННЫХ ЗАМОРОЖЕННЫХ. ЧЕМ МОЖЕМ СЛУЖИТЬ ВАМ?

— Мы зовемся «Контрабандой», — сказал Марко в звенящем воздухе.

— Мы пришли повидаться с нашим менеджером.

Последовала кратчайшая пауза.

— МИСС ХАННА СУ УЖЕ ПОДНЯЛАСЬ И ГОТОВА К РАЗГОВОРУ, — произнес окружающий воздух. — ВАШ ДРУГ НАХОДИТСЯ У ЕЕ ЛОЖА. СЛЕДУЙТЕ ЗА СВЕТОМ.

Неожиданно откуда-то возник луч бледно-зеленого света и поплыл по ступенькам перед ними.

Марко снова стал тянуть Табиту за руку.

— Пойдем, сестричка, — громко сказал он. — Ханна ждет нас.

Табита рывком высвободила у него руку.

— Что это за место?

— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В СОН ПРАВЕДНЫХ, — снова начал окружающий воздух.

— То самое место, — сказал Марко, — где работает Ханна.

Табита взглянула вниз на ступеньки гробницы в покое ожидания. Казалось, сквозь похоронные драпировки проходила волна холода.

— Это ведь криосклепы, верно?

— Верно, — сказал Марко приглушенным повелительным тоном.

— Ими она тоже управляет?

— Конечно.

Табита встала к нему лицом.

— Нет, — сказала она. — Она мертва, правда?

— До определенной степени.

— Все кончено.

— Все в порядке, Табита, доверься мне, — настойчиво сказал Марко.

— МНОГИЕ НАХОДЯТ ЭТИ ВСТРЕЧИ ЭМОЦИОНАЛЬНО

НАПРЯЖЕННЫМИ, — участливо сказал голос из воздуха. — ВОЗМОЖНО, ВАШЕЙ СЕСТРЕ СТОИТ ПРИНЯТЬ ТРАНКВИЛИЗАТОР?

— Она мертва, — сказала Табита.

— У нее твои деньги, — сказал Марко.

Зеленый огонек вежливо подпрыгивал на ступеньках.

— МОЖЕТ БЫТЬ, ВЫ ПРЕДПОЧИТАЕТЕ МИНУТКУ ПОДОЖДАТЬ, ЧТОБЫ СОБРАТЬСЯ С МЫСЛЯМИ И ДУХОВНО ПОДГОТОВИТЬСЯ? — спросил голос.

— Нет, — ответила Табита. И вскинула голову: — Давайте двигаться.

Пурпурные занавеси раскрылись сами по себе, и зеленый огонек скользнул между ними.

Чувствуя, как сердце бьется у нее в горле, Табита Джут последовала за артистами вниз, в залы Правда-Сна.

22

Они вернулись назад, в соты туннелей Изобилия.

Эта часть, по крайней мере, была цивилизована, с разбрызганным повсюду пенистым покрытием и атмосферными декоративными подсвечниками, подвешенными в орнаментальных нишах. Их манили печальные звуки арфы, перед ними летел луч света, ровно плывя между драпировками. Они следовали за лучом, Тэл проделывал акробатические упражнения в воздухе вокруг видения, не обращавшего на него никакого внимания.

В коридорах Сна Праведных было довольно прохладно.

Они миновали задрапированные двери. Можно было услышать приглушенные голоса, звуки плача, скорбное пение тысячи детских сопрано. Мимо них проходили другие посетители, на них были траурные одежды из темно-коричневого шелка-зибелина и черного меха, они сжимали в руках филактерии и требники из обесцвеченной телячьей кожи. Их головы были склонены, лица суровы. Дети несли в руках букеты лилий и экзаменационные сертификаты. Никто ни с кем не здоровался.

Марко Метц совершенно не вписывался в эту обстановку в своем поношенном дорогом пиджаке и свободных брюках из лимонно-желтой саржи. Он уже оставил попытки командовать Табитой и теперь не обращал на нее внимания. С потрепанной сумкой на плече он брел за их бесплотным проводником и попугаеобразным инопланетянином и казался не столько известным музыкантом, пришедшим с визитом к своему менеджеру, сколько космическим мореплавателем, спешащим в дом с дурной репутацией.

Вслед за ним легко двигались Близнецы Зодиак, обняв друг друга, и блестки на их голубых пижамах мерцали в мягком свете. Со спины их действительно невозможно было различить.

Табите было омерзительно это место и все, кто в нем находился. Вся дрожа, она ненадежнее пристроила сумку на плече и глубоко засунула руки в карманы. Все, что ей было нужно, это двести пятьдесят скутари и телефон. За это здесь она и должна была держаться. Только бы получить в ближайший час двести пятьдесят скутари и телефон, и она больше никогда не выйдет из себя из-за перка, никогда отступит от своего обычного дела, никогда не подцепит мужчину в баре, никогда больше.

Длинный белый луч поплыл вверх по крутому лестничному пролету и остановился у завешенного портьерами входа, где, как показалось, поклонился, а когда они собрались у порога, исчез. Невидимая арфа тоже вежливо замерла.