Вернуть контроль

Setroi

— Оставим их тогда на крайний случай, — согласился я со словами Жени, действительно связываться с ними было излишне опасно.

— А как насчет тех пауков вместе с аграфом и человеком? — спросила Стерла.

— Знаешь, а вот с этим можно и поработать. — задумчиво произнесла Маша. Мы сразу на нее оглянулись, если она говорила таким тоном, то идея у нее уже была готова.

— Давай выкладывай, — произнес Александр.

— Как известно технократия Лирм является одним из лидеров в техническом плане среди государств фронтира. И зиждется это превосходство на том, что они

в свое время сумели отстоять корабль древних от центральных миров и восстановить некоторые технологии из него. — начала объяснять Маша, — Так что там уже повелось, что на все технологии древних обращают очень дотошное внимание.

— Хм, а ведь правда пропарить им координаты той системы и все пусть сами разбираются с тем искажением времени, — произнес я.

— Да не просто, там еженедельно проходит аукцион на которых продают различные артефакты древних. Так что если разумно подготовить лот, думаю пару миллионов за него выручить можно будет, — произнесла Маша.

— Раз так то занимайся подготовкой лота, — сказал Александр, — Мы все равно ничего сделать не сможем с ними самостоятельно, пусть разбираются более компетентные разумные в этом вопросе.

К окончанию нашего разговора оставалось меньше минуты до того как мы вынырнем в соседней звездной системе. Сев обратно в кресло пилота я подключился к мысленному управлению кораблем.

Момент всплытия довольно неприятно сказывается на самочувствие при мысленном управлении, возникают чувства как будто из жаркого лета резко оказываешься где то в антарктиде при температуре в минус пятьдесят.

С непривычки весьма не слабо бьет по мозгам, но со временем эти ощущения сглаживаются. Вот и сейчас кроме неприятных ощущений ничего не произошло. Сразу после всплытия заработала тревога, оказалось что в системе мы находились не одни.

В двухсот сорока миллионах километров от нас шел самый настоящий космический бой, три корвета и два фрегата пытались боронить огромную тушу большого транспортника. Более девяти километров грузов, весьма ценная добыча.

Противостояли им два эсминца, один корвет и два легких крейсера. Было видно что силы у защитников уже были на исходе. У меня даже возникло желание влезть и помочь, но взрыв одного из фрегатов защитников сразу подавил позывы совести.

Теперь у защитников не было никаких шансов на победу, а потому я вновь поставил корабль на разгон и приступил к расчету следующего гиперпрыжка, теперь нам предстояло прыгнуть на шестьсот световых лет на одну из шахтерских баз. Там мы могли заправится и продолжить путь.

Ребята также пытались подавить свою совесть. Мы прекрасно понимали разумом, что наша помощь вряд ли что либо сделает, скорее наоборот нас там возможно и похоронят.

Спустя десять минут мы вновь разогнались до скорости открытия гиперокна. В этот раз я не насиловал движки форсажем, вот и занял разгон больше времени. Но так было безопасней.

Теперь нам предстоял перелет в гиперпространстве более двух суток. Включив сигнализаторы изменения обстановки я отключился от мысленного управления корабля.

Все занимались своими делами, лишь Стерла выглядела несколько подавленно,

и я понимал, что это из-за увиденного только что в системе. Все таки она еще не смирилась с правилами жизни в Содружестве.

— Стерла, — позвал ее я. Она не сразу сообразила, что я к ней обращаюсь. Но спустя третье мое обращения все таки дошло до нее, что к ней кто то обращается.

— Да Сергей? — подняла на меня свои глаза девушка.

— С тобой все хорошо? — спросил я у нее.

— Мы действительно ничего не могли сделать? — спросила она у меня.

— Мы там могли разве что благородно погибнуть пытаясь защитить чужих для нас разумных, — ответил я.

— Разумом понимаю, но душой чувствую себя предательницей. Все таки воспитание среди гвардейцев дает о себе знать, все эти понятия чести сильно въелось в мой характер, — ответила она мне.

— А ты мне не говорила, что воспитывалась среди гвардейцев? — удивленно произнес я пытаясь отвлечь ее от грустных мыслей.

— Да что там рассказывать, когда мне было четырнадцать лет, моя якобы лучшая подружка познакомила меня с одной очень неприятной компашкой. Уже через месяц я курила, бухала, ни во что не ставила своих родственников, и так было до того момента пока чуть не сдохла от передоза наркотиков. Спас меня тогда дед откачав в регенерационной капсуле. — начала рассказывать Стерла.

— А дальше видимо на перевоспитание отправил тебя к гвардейцам, — произнес я догадываясь о дальнейшем рассказе.

— Почти, это я сама когда пришла в себя попросила деда отправить куда подальше, чтобы я могла перевоспитаться. — ответила Стерла, — Вообще странные мысли для подростка, но они мне пришли.

— Никогда бы не подумал, что ты была такой буйной, — ответил я.

— Ооо я в те года была еще той бунтаркой. Мне хотелось доказать всем, что я что то значу без своих родственников, я неоднократно сбегала из дому до той ситуации. Бывало только через месяц полиция находила меня и доставляла домой. — произнесла она.

— А что родители? — спросил я.

— А родителям на меня было наплевать. Родили меня по требованию деда, а после занялись своими делами. Мать пыталась пролезть в любовницы к председателю совета мудрых. Отец вообще на семью забил и принялся заниматься проектированием новых танков. Он вообще по образованию был инженером и на все кроме своей техники не обращал внимания. — ответила с некоторой обидой Стерла. ВИдимо до сих пор держала обиду на родителей.

— Ангель мне показался хорошим мужиком, что же не приструнил твоих родителей? — спросил я.

— А не было у него времени. Все перспективные разработки государства висели на нем. Остальные ретрограды не хотели развития прогресса, они вообще хотели всех обратно ввергнуть в каменный век. Но прогресс не остановить, — ответила Стерла. — Так что уделял мне внимания дед по остаточному принципу, но я и за это ему благодарна. Вот и отправил он меня в гвардейский полк подчиненный лично ему.

— И долго ты там пробыла? — спросил я.

— Немногим меньше пяти лет, — ответила Стерла, — Это были лучшие года моей жизни, мне никто там не врал, общались как с равной.