Вернуть прошлое
Шрифт:
Томас криво улыбнулся:
– Ты не спрашивала… Да и потом, это не та информация, которой я бы охотно делился. Я никогда не обсуждаю дела одного клиента с другими – даже с хорошими друзьями, и поэтому ты сможешь меня понять: что касается его успеха– или отсутствия такового, – тут я сказать тебе ничего не могу.
Лайза приняла прохладный тон:
– Конечно, я понимаю. В конце концов, я жду от тебя того же. И мне вовсе не интересны успехи мистера Локриджа – или их отсутствие, как ты говоришь. Я просто поддерживаю беседу.
– Отлично, – отозвался ее поверенный.
– А теперь, –
Томас оживился:
– Уверен, все будет отлично – тебе все всегда удается, Лайза. Я нашел очень хорошую директрису, и она рекомендовала мне еще нескольких женщин, которые уже преподавали в школе.
– Превосходно!
Потом она начала обсуждать с ним более мелкие дела, прежде чем встала и собралась уходить.
– Полагаю, ты не взяла с собой горничную? – спросил Томас, нахмурившись.
– Нет, мистер Приличие, не взяла. Но, конечно, я захватила своих молодцов, – она указала на двух дюжих лакеев, терпеливо ждавших ее в коридоре. – А вот насчет горничной – мне просто показалось, что она не вписывается в эту картину.
– Ты же знаешь, как судачат злые языки.
– Да, – согласилась она задумчиво. – Но лютые стражи хорошего тона мирятся с моей эксцентричностью, потому что я богата.
– О да. – Томас сделал паузу и потом подмигнул. – Все до одного слышали о твоей знаменитой везучести. Нет! – закричал он, смеясь, когда рука Лайзы в негодовании крепче сжала ридикюль. – Я не люблю, когда в меня кидаются дамскими сумочками.
– Тебе-то лучше всех известно, – ответила она с шутливой свирепостью, – что удача не имеет к этому никакого отношения. Ну хорошо, пусть чуть-чуть. Самую малость, – допустила Лайза через мгновение. – Но львиная доля– это бессонные ночи, изучение разных вещей, связанных с бизнесом, чутье на дела на бирже и потом – принятие умного решения, – заключила она довольно задиристо.
– Согласен, о ясновидящая кудесница Среднидл-стрит, – хихикнув, сказал Томас. – Ты– одна из немногих моих клиентов, для которых я работаю больше как помощник, чем как менеджер. Подозреваю, – он взглянул на нее с усмешкой, – что именно для этого ты меня и наняла. Ты искала поверенного, который бы не стал вмешиваться в твои деловые планы.
Лайза покраснела, и ее глаза смотрели ласково, когда она положила свою руку на руку Томаса.
– Я искала агента, о котором я бы знала: он – умный, честный и необычайно сообразительный. И в чем мне действительно повезло, так это в том, что я нашла все это в своем самом старом и самом дорогом друге – даже если у него и есть прискорбная привычка вмешиваться не в свои дела.
– Не вгоняй меня в краску, лукавая девчонка! – засмеялся Томас, опять пожимая ее пальцы.
Лайза улыбнулась ему на прощанье и отправилась дальше на королевскую Биржу, где у нее было назначено несколько встреч. Она стала пробираться сквозь толпу торговцев, маклеров, джобберов и других спекулянтов, чьи голоса сливались в сплошную какофонию, которая, однако, – как ни странно – нравилась многим денежным мешкам со всего мира, готовым с радостью делать здесь инвестиции.
– Лайза!
При звуках своего имени,
– Чад!
Ее голос прозвучал как неуверенный шепот, и она молча остановилась и стала смотреть, как он приближается.
Должно быть, перед этим он шел очень быстро, потому что говорил, немного задыхаясь.
– Ни за что не догадаюсь, что могло привести вас сюда! – Он огляделся по сторонам. – Вы пришли на биржу с каким-нибудь господином?
– Нет. – Ее тон был отрывистым. – Я здесь одна – приехала, чтобы заняться своими делами. – Говоря это, она приветливо кивала знакомым, проходившим вблизи нее.
Брови Чада резко приподнялись.
– Дела?
– Да. Я приехала, чтобы узнать последние котировки акций.
Выражение его лица, а он смотрел на нее недоуменно и тупо, было почти глупым.
– Но… зачем? – наконец спросил он.
– Чтобы я могла принять решение о некоторых своих инвестициях.
Она вынула листок бумаги из ридикюля и сделала знак одному из своих лакеев, стоявших неподалеку.
– Я составила список акций, которые кажутся наиболее многообещающими, и хочу проинструктировать Томаса о количестве, в каком бы я хотела их иметь.
Она протянула листок Чаду, который уставился на него и смотрел молча в течение нескольких минут. Когда он поднял голову, Лайза с удовольствием отметила, что его лицо стало озадаченным и на нем появилось невольное уважение. Она взяла листок у него из рук и протянула его своему лакею, который повернулся и быстро исчез.
– Собственно, я тоже здесь затем, чтобы изыскать возможность новых инвестиций. Вообще-то, – продолжил он медленно, – ваш список и мой на удивление одинаковые.
В наступившем молчании Чад преспокойно разглядывал ее, и пульс Лайзы гулко отдавался в ее ушах. Пауза была внезапно прервана, когда их слегка толкнул и даже этого не заме-тил какой-то джентльмен, спешивший по своим делам.
– Господи, – сказал Чад, – да нас здесь скоро просто растопчут. Могу я предложить вам чашечку кофе?
Он указал в направлении ближайшей кофейни.
Губы Лайзы приоткрылись, чтобы произнести какой-нибудь приличный, но колкий отказ, но, к ее изумлению, она услышала, что соглашается. Он взял ее под руку, и она сразу почувствовала тепло и силу.
Они прошли всего несколько шагов, когда некий господин преградил дорогу Лайзе, а затем мгновенно приподнял шляпу. Это был славный молодой человек с румяными щеками и телосложением хорошо откормленного бульдога.
– Э-э, да это ест леди Лайза! – воскликнул джентльмен со страшным немецким акцентом. – Как карашо видайт фаз сегодня, дорогая. Утро был удачный? – спросил он, и его маленькие глазки подмигнули. На веселый кивок Лайзы он улыбнулся и продолжал: – Помнит, что я гофорил про Хораций Пэлхэм? Я понимайт, он думайт делайт нофый текстильный фабрика ф Ланкашире. Умная дама нушно карашо нат этим – и получайт немношко денек, а?