Вернуть СССР (очередная попытка) Часть 1

Чинцов Вадим Владимирович

Операция Цунами медленно, но неуклонно набирала обороты.

Глава 12

Охотничье хозяйство в Завидово в эту субботу принимало всех членов ПолитБюро ЦК КПСС - прибыли сюда отдохнуть Леонид Ильич Брежнев, Алексей Николаевич Косыгин, Кирилл Трофимович Мазуров, Андрей Павлович Кириленко, Арвид Янович Пельше, Виктор Васильевич Гришин, Фёдор Давыдович Кулаков, Динмухамед Ахмедович Кунаев, Владимир Васильевич Щербицкий, Дмитрий Фёдорович Устинов и конечно же, "серый кардинал" Михаил Андреевич Суслов. После Сталина к власти стали приходить люди, предельно далёкие от идеологии. Они шли в партию уже по карьерным соображениям, а не ради дела мировой революции. В марксистских хитросплетениях они не разбирались. Писания Маркса и Ленина были для них чем-то вроде священных книг, которые

им было трудно понять, требовался толкователь. И этим толкователем был Суслов. И при Хрущёве, и при Брежневе Суслов занимался тем, что искал идеологическое обоснование всем реформам и начинаниям. Он имел специальную картотеку с вырезками ленинских цитат. А поскольку Ленин порой писал прямо противоположные вещи, цитатами из его работ можно было обосновать любые партийные начинания — от массовых расстрелов до перехода на капиталистические рельсы. При Суслове секретариат ЦК стал вторым центром власти, наряду с политбюро. В секретариате Суслов обладал огромной властью и зачастую единолично принимал решения. Без его участия не принималось ни одно серьёзное государственное решение. Единственным человеком, который мог переубедить Суслова, был сам Брежнев. Да и то не всегда. Если в отсутствие Суслова было принято не одобряемое им решение, даже согласованное с Брежневым, то он зачастую убеждал генсека отменить это решение. Суслов отвечал за все идеологические вопросы в стране, он лично, в ручном режиме, решал вопросы об издании той или иной книги, прокате того или иного фильма, контролировал содержание СМИ, режиссировал съезды партии. Идеологическая политика Суслова безоговорочно ассоциировалась у всех с запредельным консерватизмом, ретроградством и враждебностью ко всему новому. Михаил Андреевич не курил. Он еще и не пил, при чем приносил в жертву здоровому образу жизни даже дипломатический протокол. На торжественных приемах в его рюмку всегда наливали кипяченую воду. А еще Суслов никогда не превышал скорость. Ехать больше шестидесяти километров в час – ни Боже мой! Брежнев и по этому поводу шутил, но Михаилу Андреевичу было все равно. Только его генсек называл по имени-отчеству, а всех остальных – на «ты». Он не ел осетрину и прочие деликатесы, в столовой питался исключительно картошкой пюре с сосисками. После поездок за рубеж всегда возвращал всю валюту до копейки. У Суслова не было своей мебели, в любое время года он ходил в одних и тех же калошах и в костюме старого покроя. Брежнев один раз даже весьма резко пошутил, предложив на одном из правительственных заседаний скинуться Суслову на более современный наряд. Новый костюм был куплен Михаилом Андреевичем сразу же. Зарплата у Суслова была более чем достойная, но, казалось, в деньгах он смысла не видел. Большую часть доходов он тратил на две вещи – перечислял деньги в Фонд мира и покупал книги, которые затем отправлял в библиотеки родной Саратовской области. И именно Суслов ввел в вузах страны обязательный предмет "Научный коммунизм".

Глядя на Суслова я понимал, что именно он станет ярым противником предлагаемым мною реформам.

Все, кто приходил на приемы генсека, чувствовали себя как дома. Столы на приемах у Брежнева всегда ломились от еды. Вот и в этот раз на скатертях трудно было найти свободное место, так плотно друг к другу стояли тарелки. Гости, среди которых кроме членов Политбюро были Щелоков с Чурбановым, Ивашутин, Судоплатов, Эйтингон и я довеском, сразу направились к расставленным блюдам и стали накладывать себе полные тарелки деликатесной рыбы, черной и красной икры, солений, салатов, ветчины, колбасы, крабов, маслин, сыров. Большинство косилось на бывших зэков, почти все, глядя на меня, пытались понять кому я прихожусь родственником.

Брежнев был весел и рассказывал анекдот - Когда он, Брежнев, предстанет после смерти на том свете перед Николаем Вторым, и тот его спросит:

– Ну что, Леня, как там у нас дела? Армия сильная, в мире нас боятся?

– Да, Коль, мы пол-Европы завоевали и ещё дальше продвигаемся.

– Вот и хорошо. А как внутри страны власть, Лёнь, крепко всех держит?

– Крепко, Коль, не хуже чем при царях.

– А водка опять хорошая, как при мне, 38 градусов?

– Нет, Коль, теперь и все 40!

– Слушай, Лёнь, и стоило из-за двух градусов делать революцию?!

Многие

засмеялись, только Суслов немного сморщился. Я был в шоке! Настоящий антисоветский анекдот.

– Товарищ Брежнев! Разрешите рассказать по вас анекдот?
– подсуетился я в тему. Брежнев разрешающе махнул рукой, так как только что в рот положил салат.

– Приезжает Брежнев к Картеру с официальным визитом. Картер водит Брежнева по Белому Дому, показывает ему разные достопримечательности и в конце заводит в небольшой кабинет. В этом кабинете на стене приделана небольшая панелька, а на ней две кнопочки — белая и черная. Картер говорит Брежневу:

— Вот посмотрите, Леонид Ильич: у меня есть две кнопочки. Если я нажму на белую, то на СССР упадет атомная бомба, а если я нажму на черную, то на СССР упадет водородная бомба...

Сказал и смотрит, какое впечатление его слова произведут. Брежнев подумал и говорит:

— Вы знаете, мистер президент, во время войны у меня в Польше была одна знакомая пани. У нее в доме было два унитаза — один голубой, а другой розовый... Но когда в Варшаву вошли советские танки, она обо*ралась прямо на лестнице!

Брежнев захохотал и подавился, Устинов, стоящий рядом похлопал его по спине пока Леонид Ильич его не остановил - Всю спину мне отшиб, Дима. Предупреждать, Владислав надо заранее что анекдот смешной, а то так не доживу до коммунизма. К стати, дорогие товарищи, - генсек еще выпил любимой им зубровки и продолжил - хочу вас познакомить с Черновым Владиславом. В семь лет он сдал экстерном экзамены за десятый класс с золотой медалью и сдал документы в МГИМО, собираясь сдавать экстерном все предметы института по факультету "международное право".

Громыко, злой на меня за мое вчерашнее посещение, когда я вывалил правду-матку про его выдвиженца Шевченко, оказавшемся предателем м не поверивший мне, усмехаясь заметил - осенью на месяц все студенты отправятся в колхоз и там юное дарование тоже сможет продемонстрировать свои таланты.

Я решил показать зубы и парировал выпад - Анекдот как раз в тему -

В аэропорту «Шерементьево» репортер берет интервью у группы итальянских туристов:

— Какова ваша цель пребывания в СССР?

— Мы перенимаем опыт работы в сельском хозяйстве.

— В сельском хозяйстве???!!

— Да! Нам о такой организации дела можно только мечтать. Совхоз-это просто фантастика! Шефская помощь — это грандиозно!!! Пашут землю солдаты, пропалывают рабочие, убирают урожай студенты, сортируют профессора, аспиранты, доценты. И все — бесплатно. Продав продукцию, директор совхоза говорит «семь миллионов убытков.» Фантастика! И ему их дают. Мама-мия! Нам такое и не снилось!

— Вы фермеры?

— Еще чего! Мы представители итальянской мафии!

Брежнев опять захохотал, большинство же посмотрело сначала на Громыко, затем на Суслова. Только Щелоков с Чурбановым тихо рассмеялись.

Суслов повернулся ко мне и спросил - Это кто же тебе, мальчик, такие анекдоты рассказывает?

– Подожди, Михаил Андреевич, - вмешался Брежнев, - перед тобой не мальчик, а взрослый, состоявшийся мужчина пятидесяти лет. Его сознание переместилось из две тысячи двадцатого года в свое детское тело. Я даже не знаю как теперь быть, начал даже думать о ошибочности научного атеизма - по крайней мере, переселение душ доказано самим фактом существования этого феномена.

– Это антинаучно! Леонид Ильич, вас ввели в заблуждение. Это просто не может быть, так как идет вразрез марксизму-ленинизму и нам нельзя поддаваться провокациям, кто организатор этого шапито?

– Владислав предоставил прогноз на события в мире за июнь месяц, они подтверждаются с каждой датой. Также подтверждены доказательствами обвинения ряда предателей в КГБ и перечень маньяков, получающих удовольствие от насилия и убийств наших советских граждан. И опять летит к чертям теория отсутствия в СССР маньяков. В этом перечне есть даже сын знаменитого генерала и Героя Советского Союза.