Вернуть свое
Шрифт:
— Лёша, если правильно поняла, то наше появление девчонку расстроило, — сказала Виктория и уточнила: — А ты как считаешь?
— А мы разве из-за неё здесь? Или ты рассчитывала, что она рассыпится в благодарностях? — сделал знак официанту, чтобы тот подошёл.
Взял с подноса у слуги два бокала с игристым вином и один вручил подруге:
— Много не пей, просто делай вид, — предупредил я девушку.
— Издеваешься? Напиваться не собираюсь! — хмыкнула та.
— Боюсь, нам сложно придётся заполучить ещё бокал, как и пустые вернуть, — краешком губ улыбнулся я, наблюдая,
Виктория обвела взглядом зал, столы с закусками, посмотрела в окно, а потом тихо произнесла:
— Напоминает собравшихся в одной банке пауков, собирающихся друг дружку сожрать.
Действительно, дамы и господа разбились по группкам. О чём-то вполголоса беседуют, смеются, слащаво улыбаются, но нет-нет, да на лицах мелькнёт презрение к собеседникам или тем, кто проходит мимо. Дамы, в большинстве своём, надменны, стараются подчеркнуть украшения. Вдруг голоса смолкли, в дверях показалась женщина лет двадцати пяти на вид, определить с нашего места её возраст затруднительно. Черты лица правильные, белоснежные волосы распущены и вьются по оголённым плечам. Красное платье в пол, фигуру обтягивает, вырезы провокационные, на шее бриллиантовое колье.
— И где тут именинница?! — громко задала она вопрос. — О! Серафима, ты далеко уселась, — направилась она к виновнице торжества, — почему гостей не встречаешь? — женщина уверенно идёт мимо собравшихся, а те от неё шарахаются, как чёрт от ладана.
Именинница со своего места вскочила, чудом не шлёпнулась, наступив на подол платья, сумела на ногах устоять и к гостье навстречу поспешила.
— Для меня большая честь, что вы ко мне пришли, я так рада, — произнесла Серафима и сделала корявый реверанс.
— Деточка, это твой праздник, обойдёмся без расшаркиваний, — взяв за локоть девчонку, дама в красном платье заставила ту выпрямиться. — Держи, — что-то вложила в её ладошку, — это то, о чём мечтала.
— Ой, я так вам благодарна, но маман же против, — растерянно произнесла Серафима.
— С ней переговорила, мечты должны сбываться, но пока не выучишься и не сдашь экзамен за руль не сядешь. Поняла? — сказала гостья.
— Ирина Михайловна, не волнуйтесь, все условия выполню, — с горящими от восторга глазами, заявила виновница торжества. — А могу ли посмотреть подарок?
— Я так и знала! — рассмеялась её собеседница, подняла руку вверх и сделала пальцами какой-то знак.
Кому она его дала непонятно, однако, через пару секунд, в зал вкатили красный спортивный байк, перевязанный огромным розовым бантом. Мать Серафимы с умильной улыбкой благодарит гостью за такой удивительный подарок. А та, которой я вручил сертификат своей фирмы уже ходит вокруг мотоцикла.
— Алексей, на улице зима, зачем такой подарок? — задала мне вопрос Самойлова.
— У каждого свои причуды, — пожал в ответ плечами.
Нет, я не удивлён, приходилось видеть и не такое. Когда с жиру бесятся и денег куры не клюют, то порой преподносят в дар совсем странные вещи. Встречал, что дарили безделушку, стоимость которой три копейки,
— Интересно, кто это такая? — задумчиво спросил я, видя, что женщина в красном приковала к себе взгляды всех собравшихся.
Что удивительно, на лицах дам и господ попытки искренних улыбок и заискиваний. Явно Ирина Михайловна близка к императору. Любовница или родственница? Она точно не вхожа в управление страной и не делает публичных заявлений. Ну, виноват, что плохо подготовился, Гидкос мне краткие характеристики на большинство влиятельных глав кланов, министров и генералов предоставил. Этой дамы там точно не наблюдал.
— Не знала, что вы вернулись в Российскую империю, — произнесла мать Серафимы, сопровождая гостью к дочери, продолжающей осматривать подарок.
— Как я могла пропустить такое торжество, — отмахнулась та и сказала: — В мире много чего случилось, а у нас всё по-старому, что радует.
— Вы уже закончили обучение, могу поздравить? — задал вопрос какой-то господин, преградивший дорогу дамам.
— Барон, ваши люди за мной следили, так зачем спрашивать! — раздражённо спросила Ирина Михайловна.
Господин улыбнулся и провёл пальцами по своим небольшим усикам, склонил голову и попросил:
— Позвольте поцеловать вашу ручку, несравненная Ирэн.
— Я просила так меня не называть, — раздражённо ответила дама в красном платье. — Отойдите, вы загораживаете дорогу.
Барон качнулся с пятки на носок, а потом сделал шажок в сторону. Интересно, кто это такой, раз не побоялся гостью, перед которой заискивают все. Господину лет тридцать, телосложение спортивное, смокинг на нем сидит неплохо, но чувствуется, что тот ему непривычен. Судя по выправке, кто-то из военных, пытающийся оказывать знаки внимания Ирине Михайловне, которая мазнула окружающих взглядом. На секунду встретилась глазами со мной, посмотрела на Вику, обратила внимание на что-то спрашивающую её Серафиму, сделала два шага и резко остановилась. На её лбу образовалась глубокая морщинистая складка. Она что-то буркнула, отрицательно покачала головой, улыбнулась какому-то господину, после чего развернулась и уверенно направилась в нашу с Викторией сторону.
— Вы кто такие? — задала вопрос Ирина Михайловна, когда приблизилась, придирчиво оглядывая меня с подругой.
— Гости, — спокойно ответил я, чувствуя усиливающуюся хватку пальчиков Самойловой на моей руке.
— Это и так понятно, — отмахнулась Ирина Михайловна. — Почему в таких нарядах?! Представьтесь! — в голосе приказные нотки.
Вокруг нас начинает образовывать свободное пространство. Дамы и господа почувствовали неладное.
— Голицын Алексей Петрович, моя спутница — Виктория Петровна Самойлова, — выполнил просьбу дамы, при этом не став ни расшаркиваться, ни кланяться. — Извините, с кем имею честь общаться? — задал вопрос, глядя в потемневшие от гнева глаза влиятельной особы.