Вернуться или вернуть?
Шрифт:
Можете представить мои трудности с подбором учеников? Явных оторв с замашками воров я брать и не думал. Те, кто "из приличных семей", часто так "бекали и мекали", что толку в их дальнейшем обучении я не видел. Спрашиваю я, к примеру, хочешь изучать науки и немецкий язык? А он мне в ответ: "Шо? Га?" Думаю, что доберем детей в следующий класс, когда о школе узнает большее число людей.
Всех мальчиков разделили на три группы. Делил я их долго. С каждым беседовал, задавал вопросы. Водил в мастерскую, где я наблюдал за реакцией подростков. Неделю потратил, чтобы создать три группы. Санёк Русланов, который самый мелкий, не подходил
Обозначил условно: группа "А" (самые, на мой взгляд, разумные), и далее по нисходящей — "Б", "В".
В группе "А" собрались почти все, кто был постарше. Двум мальчишкам исполнилось уже пятнадцать лет. Это были "птенцы" Губкиной. Своих детей у Екатерины Михайловны не было (как-то она мне намекала на свой грех в молодости), потому занималась сиротами. И позже следила за судьбой питомцев. Двух братьев, уже работающих в подмастерьях, она лично забрала и привела в школу, посчитав, что так лучше.
На "детей" эти парни подходили мало. В приюте госпожи Губкиной сирот явно неплохо кормили. Вымахали парни выше меня ростом. Андрей Летов и Егор Деев чувствовали себя немного неловко среди малышни в школе, но возражать Екатерине Михайловне не осмеливались. Для меня единственное неудобство было в том, что пришлось для этой парочки отдельно заказывать форму. Они в первый же день померились с Васькой "крутостью". Накостыляли моему обормоту. Потом подружились и сели обсуждать журналы "Наука и жизнь". Васька вещал как тот гуру. Его авторитет взлетел до небес. "Чё, правда?" — изумлялись близнецы хором.
Судьба Андрея и Егора оказалась довольно интересной. Вначале я не понял, почему близнецы имеют разные фамилии. Оказалось, что к дому, где был приют Губкиной, подбросили младенчика. Обычное дело. Имя и фамилию ему придумали няньки. Екатерина Михайловна своих подопечных навещала, подарки на все праздники дарила. Маленького Андрюшку, которого подобрали летом, она помнила в лицо. И каково же было ее удивление, когда она через год увидела этого мальчика среди нищих возле церкви.
Бабка, рядом с которой отирался грязнющий, сопливый и вшивый ребенок, отпираться не стала. Рассказала, что, когда родители умерли, она одного внука подкинула, а второго пыталась прокормить сама. Госпожа Губкина малыша забрала, не спрашивая разрешения (бабка не возражала), и отнесла в приют. Правда, менять второму близнецу имя и фамилию Деев не стала.
Мне парнишки понравились. Хоть и лезли всё и везде посмотреть, но так я это и приветствовал. Они и десятой части не поняли, что им Васька рассказывал по статьям из журнала, но в журнал и в Ваську вцепились. Естественно, что любознательных близнецов я направил в группу "А".
С группами "Б" и "В" было не все так хорошо. В последней группе мальчишки были безграмотные, и мне предстояло это все наверстать. Впрочем, безграмотность была вторична. Главное, что у этих пацанов было желание учиться. А как уж у них получится, узнаем года через три. Легкой жизни я никому не обещал. Натаскивать их будут так, как ни в одной гимназии этого времени. Математика, история, немецкий, английский языки, русский, литература, черчение и практические занятия в мастерской.
Через год добавятся физика, химия (для группы "А" этот предмет поставил сразу) и география. Богословие (увы, обязательное в это время) у нас было по субботам, а походы строем в церковь — в воскресенье. Список предметов я буду еще подправлять в процессе обучения.
Артельщики, которые продолжали работать на территории школы, смотрели на это все с отвисшими челюстями. Вскоре четверо подошло ко мне похлопотать за своих детей. Взял. Теперь папаши с умилением наблюдали, как сыновья в форме строем идут в баню или в церковь и обратно. Действительно, чего еще желать? Ребенок накормлен, под присмотром, хорошую специальность получит. И самое главное, что я денег ни с кого не брал! До середины августа еще восемь детей пришло. Тоже сыновья строителей.
Больших иллюзий я не питал. Думаю, что половина моих выпускников уйдет потом "на вольные хлеба". С Артёмом мы на эту тему спорили и не раз. Но! Большое такое "но". Я человек из другого времени и занимаюсь прогрессорством. Мне без разницы, где станут применять свои знания выпускники школы. Изначально будем затачивать всех на свои производства, обещать хорошее жалование, но и то, что наши кадры могут переманить, отметать не стоит.
Пока же это были просто мальчишки, которым требовались внимание и забота. А еще подвижные игры. Первые футбольные матчи были, мягко говоря, дилетантскими. Но тут приехал Артём забрать какую-то химическую посуду для Веры, заодно посетил мою школу. Он быстро и доходчиво показал пацанам, "что такое футбол". Как мы гоняли! Думал, сдохну в команде против Артёма. Артельщики, побросав свой инструмент, орали как ненормальные, подбадривая "своих" в команде. Со счетом 5:2 команда Артема победила, и он довольный уехал обратно в Крымскую.
В футбол ребята стали играть каждый вечер, если позволяла погода. Мало того, теперь и сами артельщики, вместо того чтобы вечером возвращаться к жёнам, гоняли пыль с мячом по школьному стадиону. Мячи у меня были припасены из будущего времени. Я же знал, что будет школа. Попросил парочку принести. Похоже, пора озаботиться изготовлением копий.
До конца лета здоровенные мужики пинали мячики словно мальчишки. Жены не знали, как реагировать. С одной стороны, муж домой пьяным не приходит, а с другой, он вообще может не прийти ночевать, оставшись на территории школы. В недостроенных коттеджах вполне можно было устроиться на ночь.
Футбол прекратился с началом дождей. Стало прохладно и грязно. Я опасался простуды и постепенно перенацеливал ребят на "тихие" игры. У нас были шашки, домино, нарды. Те, кто хорошо читал, мог воспользоваться библиотекой. С Климом я долго проводил воспитательную беседу. Согласовывать все книги, отпечатанные в нашей типографии, цензора, желания не было. По сути, я все учебники использовал для личных нужд.
У Клима я уже давно котировался кем-то чуть пониже господа бога. Потому он только прижал руки к груди, заверяя, что с радостью прочитает и напечатает очередное мое творение и никому не расскажет. Этот "адепт культа типографского дела" даже на улицу практически не выходил. Хорошо, что еще все требования выполнял. Помещение проветривал, убирал, против респиратора не возражал, согласившись, что работа у него относится к вредному производству. Половину литер уже пришлось заменить. Пока запасов, принесенных из будущего, хватало. Но краска давно была местная.