Вернуться в осень. Книга вторая
Шрифт:
– Спасибо, – немного с сарказмом сказал Сергей. – Это для меня новость.
Олег молчал.
– Вот это все и беспокоит, – врач как будто не заметил иронии, или постарался не заметить. – Вот это и внушает сомнения. Определенные сомнения. И тревогу.
– Хорошо, – сказал Сергей. – Значит, я это не выдумал, и я не вру. И то уже радует… Знаете, что из этого следует? Знаете?
– Подожди, подожди, – Виктор откинулся на спинку стула. – Не так быстро. Есть разные ответы.
– Есть только один ответ. Все что я говорил – правда.
– Значит так, –
– Но вы сами только что подтвердили…
– Я только сказал, что ты не врешь. Потому что сам в это веришь.
– Но это и есть…
– Есть что, правда? – врач еще больше наклонился вперед. – Или кто-то хочет, чтобы ты так думал?
Сергей отпрянул назад.
– Что? – встрепенулся Олег. – Подожди, Витя… Ты хочешь сказать… – его глаза сузились и стали похожи на щелочки. – Что кто-то здорово прозомбировал моего брата?
– Он где-то был три месяца, – врач вздохнул и устало откинулся на спинку стула. – Где – не помнит сам. Где он был, Олег? Что он видел? С кем встречался?
– Так…
Сергей молчал.
– Все это, – продолжал Виктор. – Не похоже ни на один из видов, и подвидов, шизофрении. Ровно как и на любое другое заболевание подобного рода. Все это, – он сделал обхватывающее движение руками. – Больше похоже на… простым языком – глубокое внушение. Возможно, даже с помощью сильнодействующих психотропных средств.
– Да кто мог… – побагровел Олег, но быстро взял себя в руки. – Витя, но зачем? Разве мой брат может быть для кого-нибудь опасным?
– Не знаю, – развел руками врач. – Я говорю только о симптомах, и моем впечатлении о них. Да и зачем сразу делать из него Штирлица? Сейчас развелось великое множество разных сект, где вовсю применяется глубокое кодирование людей… И, порой, встречаются знатные специалисты. И применяются по-настоящему запрещенные технологии. Я не знаю. Может, влез куда не надо, или еще что…
– Но зачем – так? С какой-то сказкой? Не проще ли было тогда внушить, что, как раз – парился в глубинке? И охотился на уток и кабанов?
Виктор только пожал плечами.
– Ау! – не выдержал Сергей. – Вы, может, забыли? Я еще здесь, рядом.
– Так, – Олег как будто не заметил протеста. – Я тебя знаю, Виктор, хорошо знаю. Ты слишком хороший специалист, чтобы что-нибудь не придумать. Против всего этого. Давай, колись, не тяни душу…
– Один момент, – усмехнулся медик. – Вношу ясность. Чтобы что-то придумать против этого – надо знать против чего. А вот как узнать – против чего именно…
– Ну, – поддакнул Олег.
– …мне необходима помощь Сергея, – закончил Виктор. – Причем – самая посильная помощь.
– Нет проблем, – сказал Олег.
– Правда? – удивленно повернулся Сергей к брату.
– Конечно, – отрезал Олег
– Понимаешь, – тот повернулся Сергею. – Для того, чтобы установить первопричину, мне нужно… Твое подсознание. Чистое и незамутненное подсознание. Ты точно согласен помочь?
– Ироды, – буркнул Сергей. – Инквизиторы. Мучители Джордано Бруно…
– Хорошо, – улыбнулся Виктор. – Тогда посмотри сюда, Джордано Бруно, – он провел рукой по непонятному прибору на столе. – Ты знаешь, что это такое?
– Елки-палки, – догадался Сергей. – Гипноз, что ли? Это маятник? Будет качаться туда-сюда, «шмык-шмык», а я глазеть на него…
– Оценка «отлично», – опять улыбнулся медик. – Тогда давай, расслабься, постарайся ни о чем не думать…
– Не знаю, – Сергей оглянулся вокруг. – Тогда это вам надо было устраивать не здесь…
– А ты все-таки постарайся, – посерьезнел Виктор. – Это место тоже важно. Но все равно – ни о чем не думай. Положи голову сюда, – он устроил Сергея чуть ли не полулежа, – смотри сюда, и полностью, полностью расслабься, – потом легким движением качнул маятник – увесистый шарик чуть слышно затикал: «тик-так, тик-так». – Тебе хорошо, Сергей, очень хорошо и удобно, и даже приятно…
«Тоже мне секрет, – подумал Сергей, чуть прикрывая веки. – С этим местом. Ассоциативное мышление… Наверное, надо, чтобы я подсознательно был к этому привязан…»
Маятник мерно покачивался: «тик-так, тик-так», слева за окном легонько колыхалась листва – машин и людей с такого положения видно не было. «Тик-так…»
– …знаешь, что вокруг очень тихо, и спокойствие, – размеренно продолжал врач, – полное-полное спокойствие наполняет душу, и даже тепло, самое настоящее тепло убаюкивающей волной пробегает по ногам – раз, потом еще, и еще, и ты уже начинаешь чувствовать…
«Чушь, – текли в голове неторопливые мысли. – Все равно чушь… Какое спокойствие? Когда здесь гибли люди…»
Он попытался представить – вот он, ряд столиков перед глазами. Сейчас они пустые, а тогда за ними сидели люди. Пусть не за всеми – за некоторыми, но все равно много… Разные люди: мужчины и женщины, парни и девушки, и дети… И Ленка, и Саша с Машей…
Маша, скорее всего, хлюпала носом – она любила иногда построить из себя обиженную. «Саша, – Ленка, наверное, строго выговаривала дочери – она всегда строже относилась к старшей. – Да дай ты ей посмотреть, что ты жадничаешь. Не съест же, что с ней случится…»
«Ага, – хмурилась Сашка, сжимая в руках только что купленную золотистую ручку. – Ей только в руки попадет! Сколько уже моих ручек переломала…»
«Не все, – канючила младшая. – Ты ту, фиолетовенькую, сама сломала…»
«А с лепестком? – не уступала Сашка. – зелененьким, помнишь? А я ведь даже предупреждала – не прячь под задницу, не выдержит…»
«Саша! – начинала терять терпение Ленка. – Сломает – я тебе куплю новую. Дай ей, сейчас же, сил моих от вас нет…»
«Тогда две, – находилась старшая. – За моральный урон…»