Вернувшиеся

Мотт Джейсон

— Нет, — ответила она. — Я полвека плохо спала. Каждую ночь меня терзала бессонница. Каждый день я ходила, не смыкая глаз. Казалось, что даже дремота сторонилась меня. Я болела от непрерывного бодрствования.

Она улыбнулась.

— Теперь я сплю каждую ночь. Мирно, глубоко и с благозвучным храпом. Я уже и не припомню, когда так спала хорошо.

Люсиль снова переместила руки на колени. На этот раз они остались там.

— Теперь у меня здоровый сон, — продолжила она. — Все, как полагается людям. Я закрываю глаза

вечером, а когда они открываются, в окне уже светит солнце. Мне кажется, что именно так и должно быть.

— А что насчет Харольда? Он нормально спит?

— Как убитый. У него со сном никогда особых трудностей не было.

Беллами сделал запись в блокноте. Апельсиновый сок. Мясо (лучше стейк). Затем он вычеркнул слово «стейк» и заменил его жареной говядиной. Через несколько секунд он повернулся к Джейкобу.

— Как ты относишься к нашей беседе?

— Прекрасно, сэр. Я в полном порядке.

— Но ведь все это выглядит странным, не так ли? Вопросы, медицинские анализы, люди, которые суетятся вокруг тебя.

Мальчик пожал плечами.

— О чем ты хотел бы поговорить?

Джейкоб вновь пожал плечами. Его плечи, огибая детское лицо, приподнялись почти до ушей. Он выглядел как милая карикатура, талантливо нарисованная масляными красками. Рубашка рельефно собралась в складки около ушей. Брови опустились вниз, почти закрывая глаза. Он будто ожидал тычок от матери.

— Я в порядке, сэр, — повторил мальчик.

— Я могу задать тебе другой вопрос? Крутой вопрос?

— Лучше говорить «серьезный», а не «крутой». Так учит меня мама.

Джейкоб посмотрел на Люсиль. Та застыла на месте, застигнутая врасплох где-то между удивлением и одобрением.

Беллами усмехнулся.

— Наверное, ты прав, — сказал он. — Так я могу задать тебе сложный вопрос?

— Не знаю, — ответил Джейкоб. — Может, вместо этого послушаете мою шутку?

В его глазах вдруг вспыхнули веселые искорки.

— Я знаю много хороших шуток!

Агент сложил ладони в «ковшик» и пригнулся к столу.

— Ладно. Давай послушаем одну из них.

Люсиль безмолвно взмолилась: О, Господи! Только не ту, что про бобра.

— Как вы назвали бы цыпленка, перебегающего дорогу?

Женщина затаила дыхание. Любая шутка, вовлекавшая цыпленка, могла оказаться вульгарной.

— Отбивная в движении! — выпалил Джейкоб еще до того, как Беллами успел подумать над ответом.

Мальчик хлопнул себя по бедрам и засмеялся старческим смехом.

— Забавно, — сказал Беллами. — Это тебя папа учит шуткам?

— Вы хотели задать мне сложный вопрос, — отвернувшись, ответил Джейкоб.

Он смотрел в окно, как будто ждал кого-то.

— Хорошо. Мне известно, что тебя уже спрашивали об этом. Я знаю, что ты отвечал на такие вопросы сотни раз. Возможно, я сам задавал

их тебе. Но сейчас я должен спросить тебя снова. Что первое ты запомнил, когда «вернулся»?

Джейкоб хранил молчание.

— Ты помнишь, как вдруг очутился в Китае?

Джейкоб кивнул, и Люсиль, на удивление, не прикрикнула на сына. Очевидно, она тоже заинтересовалась воспоминаниями «вернувшегося». По привычке ее ладонь приподнялась для нежного подзатыльника, но женщина быстро опомнилась и опустила руку на колени.

— Я помню, что стоял у воды, — сказал мальчик. — Потом шел вдоль реки. Я знал, что у меня будут неприятности.

— Почему ты ожидал неприятностей?

— Я понимал, что мама и папа не знали, где меня искать. Когда наступил вечер, я испугался еще больше. Не из-за того, что ждал неприятностей, а потому что родителей не было. Папа обязательно нашел бы меня. Но он не приходил…

— Что случилось потом?

— Прибежали какие-то люди. Китайцы. Они говорили по-своему.

— Что дальше?

— Меня начали успокаивать две женщины. Их речь была забавной, но слова звучали красиво. Я не знаю, о чем они говорили. И они почему-то понравились мне.

— Да, — произнес Беллами. — Я понимаю, о чем ты говоришь. Недавно мне довелось беседовать с врачами на медицинские темы — с доктором и медсестрой. Большую часть времени они осыпали меня незнакомыми словами. Но они произносили их очень красиво. Джейкоб, а ведь это просто удивительно, как много разного можно рассказать о людях по манере их речи. Верно?

— Да, сэр.

Затем они поговорили о событиях, которые случились с Джейкобом после того, как его нашли у реки рядом с маленькой рыбацкой деревушкой неподалеку от Бейдоинга. Мальчик с восторгом рассказывал о своих приключениях. Он чувствовал себя великим путешественником — героическим исследователем неведомой страны. Да, вначале он был сильно напуган. Но потом все стало интересным и забавным. Его окружали странные люди. Ему давали странную пищу, к которой он быстро привык. И даже теперь, пока Джейкоб сидел в комнате вместе с агентом Бюро и любимой мамочкой, его живот урчал от теплых воспоминаний о китайской еде. Он не знал названия блюд, но помнил их вкус и запахи.

Джейкоб долго говорил о пище и отзывчивых китайцах. Даже когда приехали городские чиновники, которых сопровождали солдаты, с ним по-прежнему обращались по-доброму, как будто он был одним из них. Его кормили до отвала — пока еда уже не лезла в горло, — и пока он ел, они смотрели на него, как на чудо и непостижимую загадку. Затем был долгий полет на самолете, который оказался совершенно не страшным. Джейкоб вообще не боялся. Раньше он всегда хотел слетать куда-нибудь, и вот теперь провел на борту самолета почти восемнадцать часов. Стюардессы вели себя вежливо, но они не были такими приятными, как агент Беллами, который встретил его в аэропорту.