Верные сердца
Шрифт:
Ее сотрясали рыдания, в таком состоянии нормального разговора с родителями не получилось (да и мог ли он вообще получиться?). Но они поняли, что речь идет о каком-то бездомном песике, каких полно бегает в дачном поселке. Успокаивали, как им казалось:
– Катюша, ну ты что! Дворняги, они живучие, они везде пропитание найдут! Рыщут, вон, целыми стаями, и люди им не нужны…
На самом деле их слова еще больше убеждали Катю в том, что шансов получить родительское согласие и забрать Джека у нее нет. Ни-ка-ких!
– Он не дворняга, – только и смогла
Короче говоря, родители снова не оценили масштаб трагедии своего ребенка…
А вот классный руководитель Кати через несколько дней позвонила отцу и попросила зайти в школу. Когда он пришел, она положила на стол раскрытую тетрадь:
– Это сочинение вашей дочери на тему «Как я провел лето». Если честно, я плакала. Вы должны что-то сделать, Катя очень страдает. Да вы прочтите!
Домой отец вернулся в глубокой задумчивости. Была пятница, сентябрь стоял сухой и солнечный, и отец сказал:
– А не махнуть ли нам на дачу на выходные?
По дороге он все поглядывал в зеркало заднего вида – таких искрящихся радостью глаз и румяного личика отец не видел у своей дочки уже давно. Потом он переводил взгляд на строгое лицо супруги и вздыхал про себя: «Нет, не согласится…»
Катя, не заходя в дом, со всех ног кинулась на поляну. Джек сидел там. Завидев девочку, он вытянулся по струнке, дрожа всем телом, еще не веря в свое счастье, жадно втягивая ноздрями воздух – неужели ОНА, ну, позови же меня! Сердце его вновь подпрыгивало и рвалось навстречу хозяйке.
– Джее-е-ек! – закричала Катя изо всех сил, еще даже не разглядев неподвижную рыжую фигуру на фоне осеннего пейзажа.
И этого ему было достаточно, чтобы сорваться с места и мчаться к ней стрелой через всю поляну наперегонки с собственным сердцем.
Когда девочка, упав в золотую листву, обняла щенка за шею и прижала к себе, а он слизывал слезы с ее горячих щек и купался в родном и любимом запахе ее волос, окружающий мир перестал существовать для этих двух настрадавшихся сердечек…
В это время между родителями Кати произошел серьезный разговор, и даже спор, но, к сожалению, мужчина не был в нем победителем.
Расстроенный, он вышел на свежий воздух и, размышляя, как же быть с собакой, незаметно добрел до будки сторожа, деда Митрофаныча. Старик жил в деревне неподалеку, а во время дачного сезона подрабатывал сторожем.
– Ну наконец-то, приехали, – проворчал Митрофаныч, – я думал, неужто бросят пса?! Пес-то ладный какой, а уж девчонку вашу страсть как любит! Как ждал-то ее, э-эх, целыми днями на поляне просиживал, голоднехонек! А зову – не идет, вечером тока, как стемнеет, прибежит, немного перехватит…
Катин отец слушал сторожа, все больше мрачнея, а тот продолжал:
– Мать-то его и другие бродяжки уж в стаю сбились да поближе к городу по мусоркам отправились. А этот – нет, не пошел… Ну, слава богу, дождался, бедолага!
Мужчина
– Слушай, Митрофаныч, тут такое дело… У жены аллергия на животных…
Он старался говорить уверенно, старался сам верить в это, но почему-то хотелось провалиться сквозь землю под пристальным взглядом старика. Мужчина полез в карман куртки за бумажником и затараторил:
– Прошу, ты пригляди за собакой, ну… чтоб не пропал тут зимой. Вот, денег возьми на еду ему, ошейник там… Если надо чего, давай я из города привезу…
– Не надо ничего! – отрезал старик. – И деньги свои убери, не откупишься! А пса домой заберу, не брошу – это ты девочке своей передай, чтоб не убивалась сильно… Хотя… так себе утешение.
– Да ничего, сейчас у нее школа начнется, отвлечется, отойдет…
Лучше бы он промолчал. Дед осерчал еще больше:
– Да что ты понимаешь! Души они родственные, такое, знаешь, нечасто бывает. Вместе им надо быть, а ты говоришь – «отвлечется», «отойдет»… А ты – мужик или тряпка? С бабой своей совладать не можешь, аллергия у нее! Тьфу!
Домой идти не хотелось, и мужчина пошел посмотреть на этого чудесного пса, из-за которого случился весь сыр-бор, да и смеркалось уже, надо было привести Катю домой. Но, придя на поляну, он понял, что провожатые его дочери не нужны с таким-то охранником.
Джек, почуяв его приближение, глухо зарычал совсем не щенячьим голосом. Катя обернулась и, увидев отца, положила руку на голову собаки:
– Тихо, Джек, это папа. Все хорошо.
Отец подошел и присел рядом с ними на сухую траву. Несколько минут сидели в тишине…
– Не разрешила? – первой нарушила молчание Катя. Казалось, она уже знает ответ.
– Нет…
Они снова замолчали. Мужчине никогда еще не было так тошно от самого себя. Девочка ощущала какую-то пустоту в одном из уголков своего сердца, там, где было место для родителей.
И только чистое сердце Джека ликовало и купалось в любви. Пес был здесь и сейчас, совершенно счастливый рядом со своим человеком, и ни о чем не переживал…
Катя с отцом ездили на дачу всю осень, каждые выходные, пока позволяла погода и дороги. Катя сама выбрала в зоомагазине ошейник, к нему прикрепили брелок с гравировкой «ДЖЕК».
Девочка целыми днями занималась с Джеком дрессировкой, обоим это доставляло огромное удовольствие, ведь он понимал ее с полуслова, с одного взгляда. Но время шло, расставание неумолимо приближалось.
Как-то в воскресенье Митрофаныч заявил:
– Все, на следующей неделе не приезжайте. Да и не проехать будет – снег, вон, обещают. Мы с Джеком в деревню уйдем, он уж знает, водил я его на неделе. Здорово он на поводке ходит, надрессированный! – восхищался дед. – Я уж ему и будку сколотил… Но в стужу-то в избу пущу, а как же… Короче, прощайтеся… до весны…