Верные враги
Шрифт:
— Нет, Учитель, я это заслужил. Боги, каким я был дураком…
— Почему только «был»? — удивилась я.
— Изыди, нежить! — дуэтом возопили чародеи.
Я показала их «экзорцизму» оттопыренный палец и изошла к ближайшему костру.
Интересно, уговорит или нет?
Сдается мне, уговорит…
Гномы невесть когда успели наварить своего знаменитого грога и еще быстрее им упиться, охотно угощая всех желающих, так что возле их костра, больше напоминавшего догорающий стог, дабы всем хватило места, было особенно шумно и весело. На полозе перевернутых саней сидел
Как раз перед моим появлением последние капли грога разошлись по кружкам, пришлось ждать, пока не закипит вино на очередную порцию.
— Погоди, Карст, так это что — ты троллям в ущелье проходу не давал?! А как же…
Я жестами изобразила описанного Вересом гиганта с еще более внушительной секирой. Гном смущенно потупился.
— Ну, было пару раз… по молодости… а молва и раздула! Да и вообще, видела бы ты тех троллей — мелюзга, тьфу, стыдно вспомнить… а вот наша бабка Шалиска — это да, настоящая героиня! Не поверите — боевым магом оказалась, да каким! Ксандр к ней в ученики проситься должен!
Ему действительно не поверили, ответив на это заявление скептическими смешками и свистом.
— Предками клянусь! — горячо заверил Карст. У гномов сие считалось самой великой и нерушимой клятвой, так что воины уважительно притихли. — Собственными глазами видел, как она махнула на орка клюкой, и тот упал замертво!
Гном сделал паузу, помешивая горячительное варево и заодно давая собеседникам переварить услышанное, после чего со вздохом добавил:
— Правда, потом я разглядел, что из спины у него торчит меч и две стрелы…
Пламя с присвистом зарылось в угли, напуганное громовым хохотом. Храйк ловко крутанул лютню за гриф, укладывая на колени, и заунывно затянул, без ладу брякая по струнам:
Чародей ты иль герой — Устрашися бабки злой: Как заедет лаптем в глаз — Помолися, дайн, за нас!— Эй, вы мне сейчас вообще костер задуете! — забранился гном, пытаясь полами кольчуги прикрыть вконец зашуганный огонь под котелком.
Лично я Шалиску на поле боя не видела и даже следов ее не чуяла; сдается мне, что гном приплел оную просто для веселья. Хотя с нее станется…
— Храйк, помнишь песню, которую ты пел в корчме перед моим уходом? Неужели ты уже тогда догадывался, чем всё это закончится?
— Все барды немножко пророки, — подмигнул мне полуэльф. — Нет, не знал, конечно. Но мне захотелось сложить и спеть эту балладу именно так и тогда, а музы, как и вещие сны, ниспосылаются нам свыше — откуда им, разумеется, виднее.
Между троллями, а то и между их ногами
— Ой, Шелена! А я за тебя так волновалась, так волновалась!
— Я за себя тоже. — Я привычно придержала малявку левой рукой, правой принимая долгожданную кружку. — Ну и за тебя немножко.
Полуэльфка заливисто рассмеялась, мне аж ухо заложило.
— А мы тут с дядей Храйком песенку пели, слышала? Все хлопали!
— Бери ее в ученицы, Храйк, — пошутила я, — голос у нее знатный — громкий!
К моему изумлению, менестрель невозмутимо кивнул:
— Почему бы и нет? Не знаю, как насчет великой певицы, но освистать ее уж точно никто не посмеет! Поедешь со мной в Выселок, Вирра?
— Ну… — Девочка вопросительно глянула на меня. — А как же…
— Я буду вас навещать, — убедительно солгала я. Впрочем, кто знает?
— Поеду! — просияла мелкая. — Шелена, а ты правда не обидишься?
— Упаси боги! Напротив — обрадуюсь, что наконец-то тебя сбагрила.
Вирра звонко чмокнула меня в щеку, спрыгнула на землю и снова куда-то улизнула — не иначе как собирать трофеи. Малявка у нас была попрактичнее иных взрослых.
Я чокнулась с Храйком.
— А как поживает гениальная баллада о великой битве? Сочинил?
— Кое-что набросал, — с достоинством ответствовал рыжий, похлопывая себя по карману с туго скрученным пергаментом.
— А про меня там есть?
— И про тебя, — лукаво подтвердил Храйк.
— Ну спой, — не утерпела я. Со всех сторон полетели смешки, свисты и крики «Просим, просим!».
— Всему свое время, Шелена. — Полуэльф с загадочным лицом взял сложный аккорд, переливчатым волчьим воем раскатившийся от леска до леска. Аж сосульки на деревьях зазвенели. — А то потом опять будешь жаловаться, что накаркал!
— Вот еще, жаловаться! Спросить уже нельзя?! — Храйк лишь иронично поцокал языком и, склонив голову к лютне, продолжил терзать струны на предмет тягучей, но не лишенной своеобразной прелести мелодии.
— Хоть не пошлятина какая-нибудь? — подозрительно уточнила я.
— Обижаешь. Когда это я пошлятину сочинял?
— Да постоянно. «Одинокий козопас», например!
— Там же одни аллегории!
— Зато какие! У троллей уши завянут!
«Просим, просим!!!» — грянуло с утроенным энтузиазмом. Эльф охотно начал наигрывать вступление, я плюнула и пошла дальше.
— Эй, вараака хвостатая, стой!
Когда тебя хватает за плечо скальный тролль, остановиться придется в любом случае.
— Во, — вождь за шкирку сунул мне рыжий попискивающий комочек. — Это из последнего выводка от моего кобеля, самая бойкая. Я прикинул — вам, хвыбам, вместе хорошо будет!
— Да на кой она мне? — растерялась я. — Маленькая какая, мне и кормить-то ее нечем…
— Ну, сама тогда схарчишь, — невозмутимо посоветовал тролль, разворачиваясь ко мне спиной. Незримая тень пегого пса, которой полагалось бы стеречь Облачную Пещеру, преданно трусила за хозяином, тычась носом в привычно развернутую ладонью назад руку.