Верный Коленька
Шрифт:
– Больше никаких больниц, - шептал Коленька.
– Я не допущу, чтобы кромсали твое тело, чтобы делали тебе больно. Моя любимая, мое счастье, как хорошо, что ты снова
Вечером он, как прежде, сидел в комнате Веры Петровны и осыпал ее лицо, веки, шею мягкими поцелуями. Звонок у входа раздался так некстати, так не вовремя, что Коленька с трудом оторвался от любимой и не спеша пошел открывать входную дверь.
Незнакомый, под хмельком мужчина бесцеремонно шагнул на него и, отстранив, громко спросил:
– Где тут Веркина комната?
Коленька растерянно кивнул на полуприкрытую дверь:
– А вы, собственно, кто такой?
– Цыц, кот помойный! Муж я. Брысь!
– и хлопнул дверью перед носом незадачливого влюбленного.
– Ну что, не ждала?
– донеслось из комнаты.
– Думала, отделаешься от меня, паскуда, и будешь флиртовать налево и направо, потом выблядков своих выпотрашивать в мусорки? Да я тебя по
– Не смей подходить, - тонко прорезало тишину.
Коленька воровато попятился от двери. Сердце его дрогнуло и сделалось непомерно большим в узкой груди.
– Негодяй, подонок, - шептал Коленька, стоя в своей комнате.
– нужно что-то делать... Милиция, милиция, скорей... Избивают женщину...
Его рука, державшая телефонную трубку, дрожала, голос срывался на шепот, может, потому, что Коленька очень спешил и волновался, а может, потому, что боялся, как бы не услышал непрошеный гость. После спасительного звонка он мягко подкрался к перегородке, разделяющей квартиру, и приник ухом к стене.
– Да помогите же! Есть кто-нибудь?..
– кричала женщина.
Коленька метнулся к двери и бессильно остановился, ноги его подкашивались, а по спине ползали холодные мурашки. Коленька в отчаянии рухнул на диван и накрыл голову подушкой.