Верный меч
Шрифт:
Я это знал точно, потому что был общем зале, когда между ними разгорелся спор. Вскоре после этого я был послан с Эдо и другими парнями на разведку в холмы.
– Может быть, - сказал Мале, - но так как лорд Роберт погиб, оказалось очень удобно переложить на него всю вину за провал.
Я молчал, пытаясь осмыслить его слова. Я не любил многих из этих господ, но не думал, что они способны на подобную низость. Это выглядело, по крайней мере, как предательство.
– И кроме того, - продолжал Мале, - есть другие, которые спрашивают, как случилось, что двум ближайшим
– Он приподнял бровь.
Он предполагал, что мы с Уэйсом сознательно бросили нашего сюзерена, спасая собственные шкуры. Меня захлестнул прилив гнева такой силы, какого я еще не чувствовал после битвы, но смирил его. Я не мог позволить себе потерять самообладание перед виконтом, особенно учитывая его щедрость, с которой он дал мне приют в своем доме.
– Вы тоже хотите спросить об этом, милорд?
– Я смотрел ему прямо в глаза.
В уголках его рта появилась слабая улыбка.
– Вижу, что нет нужды, - сказал он. Затем его лицо вновь стало серьезным, а губы затвердели.
– Роберт доверял не многим людям, но те, кого он выбрал, в полной мере достойны доверия. Он знал, как завоевать уважение и преданность, и я не сомневаюсь, что вы сделали для него все, что могли. Тем не менее, найдется немало таких, кто думает иначе и дважды подумает, прежде, чем брать вас к себе на службу.
– Милорд, - сказал я.
– Мой господин погиб меньше недели назад.
– Эрл Роберт хорошо отзывался о тебе, - он прервал меня, словно не слыша.
– Я действительно много слышал о твоей доблести, Танкред. Я знаю, что ты спасал ему жизнь, и не раз. Ты отдал ему свою лошадь, когда под ним убили коня при Гастингсе. Ты отбил его у врагов, когда его окружили.
Я снова удивился осведомленности Мале. Все, что он говорил, было правдой: эти картины вставали у меня перед глазами, словно все произошло только вчера. Но ничто не могло изменить того факта, что в конце концов я потерял своего сюзерена.
– Зачем вы рассказываете мне все это?
– Спросил я, хотя чувствовал, что знаю ответ.
– Мне нужны хорошие бойцы, сейчас, как никогда, - ответил виконт.
– Враги попробовали норманнской крови, и скоро они пожелают большего. Дунхольм - только начало.
– Думаете, нам надо ждать проблем из Нортумбрии?
Мале несколько мгновений изучал меня, затем поднялся и направился к окну. Он выглянул наружу, бледный солнечный свет озарял его лицо.
– Нортумбрийцы всегда были бунтовщиками, - сказал он.
– И они с гордостью и презрением относятся к побежденным. Так было всегда, и так остается сейчас. Ты своими глазами видел их дикость.
– Но враги отбили Дунхольм, - возразил я.
– Как вы можете быть уверены, что они не остановятся на достигнутом?
Он повернулся ко мне. Теперь его лицо погрузилось в тень.
– Конечно, не могу, - ответил Мале.
– Но вспомни, что до сих пор они не потерпели от нас ни одного поражения. Убийство графа придало им уверенности. Я считаю, что пройдет не так уж много времени, прежде чем они двинут войска на юг.
– Он вздохнул.
– И ты должен знать, что Нортумбрия
– Что вы имеете ввиду, милорд?
– Редко, какая неделя в королевстве проходит без преступлений. Мы постоянно слышим, как в графствах банды англичан убивают норманнов. На валлийской границе враги все больше смелеют, их набеги становятся все более наглыми и разрушительными. Силы короля Гийома никогда еще не были настолько рассредоточены. И все худшее ожидает нас впереди.
– Милорд?
– Спросил я, нахмурившись.
Глаза Гийома Мале неотрывно смотрели на меня.
– Вторжение.
– Вторжение? Разве это возможно? Мы сами вторглись в Англию всего два года назад.
– Да, это так, - сказал он.
– Мы знаем, что датский король Свен Ульффсон уже претендовал на английскую корону, хотя у него до сих пор не доставало ни средств, ни возможности прийти и потребовать ее. Тем не менее, уже несколько месяцев мы получаем известия, подтверждающие, что он строит планы на предстоящее лето. Он уже начал собирать корабли, и считает, что к середине лета у него будет флот, сравнимый с нашим собственным два года назад.
Внезапно я понял беспокойство Мале. Даже если мы сумеем разогнать мятежников, останется еще один враг; репутация датчан была известна, соседние народы опасались как их жестокости и дикости, так и воинского мастерства. Я вспомнил, мне рассказывали, как они однажды покорили этот остров много лет назад.
– Зачем вы говорите мне все это?
– Спросил я.
– Скоро это будет известно всем вокруг, - ответил он.
– Теперь ты понимаешь, что смерть лорда Роберта не могла случиться в худшее время. И ты понимаешь, как я нуждаюсь в услугах людей, подобных тебе. Рано или поздно враг придет, и мы должны быть готовы встретить его.
Он был прерван резким стуком в дверь.
– Сейчас, - сказал мне Мале, направляясь к двери, чтобы открыть ее.
Снаружи стоял мальчик в коричневой тунике. Его лицо было испачкано сажей, рубашка и светлые волосы неопрятны, так что я принял его за серва.
– Милорд, - сказал он.
– Здесь кастелян Ричард. Он хочет говорить с вами как можно скорее.
– Чего он хочет?
– Спросил Мале, в его голосе звучала усталость.
– Он не сказал, милорд. Он ждет в ваших покоях.
Мале испустил вздох.
– Очень хорошо. Скажи ему, что я скоро буду.
Мальчик быстро взглянул на меня и поспешил прочь.
– Прости меня, Танкред, - сказал Мале.
– Кастелян человек утомительный, но если я попытаюсь игнорировать его, он станет еще настойчивее. Я надеюсь, что тебе удобно здесь, и ты получаешь все необходимое.
– Да, милорд.
– Очень хорошо.
– Он улыбнулся.
– Я не жду ответа прямо сейчас, но надеюсь, что ты примешь решение в ближайшие дни. Мы скоро встретимся.
Он вышел, и я остался один. Я думал о его словах о лорде Роберте и о грядущей войне. Если это правда, я хотел бы биться, хотя бы для того, чтобы отомстить за смерть моего господина. Хотя, если Мале не соврал, найдется еще несколько лордов, готовых принять меня на службу.